— Кем работает ваша жена?
— Да собственно ни кем. Занимается связью с общественностью или что — то в этом роде. Часто бывает в центре, но никакого прямого руководства.
Все понятно, — с некоторой неприязнью подумала Саша. Нашла о чем спросить. Кем может работать жена владельца центра? Не кормит же больных с ложечки и в туалет не водит. Не руководит, но присутствует каждый день. Это называется «связь с общественностью». Звучит хорошо и не понятно. Какая «общественность», если частный центр и проект не коммерческий? А может от того, что не коммерческий и нужна эта «связь», что бы привлечь спонсоров?
— Центру спонсорскую помощь кто ни — будь оказывает?
— Помощь? Нет. Правда, мы год сотрудничаем с одной киевской компанией. Но у них другое направление. Можно сказать, обычное сотрудничество. Но это все равно не помощь. Об этом лучше знает Людмила. Она все организовала. Я особо не вникаю в их проекты. Главное, чтобы польза была.
Лично он, в совместном проекте, ничего плохого не видел. Правда, Вера Васильевна изначально была против этого сотрудничества. Но Иван Андреевич, зная ее характер, списал на предвзятое отношение к Задонскому. А то, что Антон ей не понравился, Вера даже не скривала.
Год назад или около того Людмила изъявила вдруг желание работать в центре. Он никогда не допускал мысли, что жена может быть где — то вне дома. Но просьба Людмилы тогда совпала с его срочным отъездом за границу. В немцев дала сбой система, проект которой они купили у его компании. Педантичные немцы даже мысли не допускали, что сами напортачили при установке. Пришлось срочно лететь, что бы не платить неустойку, предвиденную контрактом. Брать жену не входило в его планы, и он откупился от нее, разрешив работать. «Да разве это работа. Съездит пару раз и все на том окончится, — решил Иван Андреевич» Только на этот раз он ошибся. Людмила стала почти ежедневно наведываться в центр. Единственное, о чем Иван Андреевич пожалел, что сам не разобрался тогда с ситуацией, почему ушла Наталья. Скорее всего, куда — то уезжал. А потом завертелся с новыми делами.
— Как вы думаете, как информация попала в газету? И все эти вопросы о умерших пациентах?
— Здесь и думать нечего. Людмила дала интервью. А корреспондента почти я сам и пригласил.
— А может быть, что подозрения журналиста не беспочвенные?
— Этого я больше всего и боюсь. Боюсь, что уйду с клеймом, и все знакомые с облегчением скажут, что хорошо, что умер, а то бы губил бы дальше невинные души, — криво усмехнувшись, с плохо скрываемым сарказмом, Савицкий посмотрел на Сашу.