Вытянув ноги, врач откинулся на спинку стула. Сколько их прошло перед его глазами, детишек богатых высокопоставленных родителей! Депрессии, алкоголизм, наркомании… Образованные, богатые, имеющие все, что ни пожелают, они ни с того ни с сего начинают желать только сорваться в пропасть, выпрыгнуть из папиного «линкольна» на полном ходу.
А Лиза увлеченно стучала бойкими пальчиками по клавиатуре. Лицо у нее раскраснелось, вид был прилежный и увлеченный, как у первоклассницы, только что освоившей написание палочек.
«Кто стучится в дверь ко мне, с толстой сумкой на ремне?» Нет, проиграли: никакой не почтальон, и уж тем более не ленинградский. Это всего лишь Владимир Поремский, с маниакальным упорством звонящий во все двери высотки на Котельнической набережной и предъявляющий фотографию Герарда Князева, бывшего Печенкина, отличившегося службой во взрывниках ФСБ. Занятие необходимое, но неблагодарное, учитывая то, что могучая высотка простирает орлиные крылья своих корпусов на целый квартал (в процессе похода начинает казаться, что на целый микрорайон), кроме того, часть жильцов на работе, часть не горит желанием с тобой разговаривать, принимая за жулика или поставщика никому не нужных товаров, а часть не может понять, о чем идет речь. Однако — жалобы побоку! Перед Поремским поставлена задача опросить всех жильцов, и он ее во что бы то ни стало выполнит.
Для выполнения задачи необходимо всего лишь два предмета: удостоверение и фотография. Зачем же Поремскому понадобилась сумка, да еще и на ремне? Так, на всякий случай. Или ради того, чтобы поддержать сходство с героем популярного стихотворения для детей.
Почему Поремский? Потому, что его белокурые волосы юного пионера и уцелевшая от флотского прошлого безукоризненная выправка обычно нравятся пожилым женщинам, а пенсионерки, которым не остается ничего другого, как сидеть дома, вспоминать минувшее и бдеть за соседями, — важный резерв сыскного ремесла. Обычно бывает так, но жизнь содержит в себе нераскрытые залежи сюрпризов. В данном случае помощь следствию оказали не бабушки, а девушки.
Одна из них распахнула дверь в ответ на звонок Поремского — не приоткрыла на цепочку, а распахнула во всю ширь, ничего не опасаясь, потому что люди с такими улыбками никогда ничего не опасаются, они бесстрашны, как покорители Антарктиды. «Рот до ушей, хоть завязочки пришей», — подумал Поремский, но подумал не осуждающе: просто констатация факта. Рот был крупный и красивый, уши тоже красивые, маленькие и аккуратные. Джинсы и свитер в вязаных узорах, волосы стянуты над ушами в два хвостика, усаженных разноцветными резинками. Одной рукой молодая хозяйка квартиры придерживала толстую растрепанную книженцию, откуда сыпались размашисто надписанные закладки.