Роуэн повернулся и направился к выходу.
– Стой! – крикнул Хусепе.
Сенатор остановился и, обернувшись, спросил:
– И что ты сделаешь? Застрелишь меня? Я – член Кворума Двенадцати Апостолов. Твой долг повиноваться мне. Надеюсь, эти слова для тебя что-то значат?
– Он нарочно оставляет тебя одного, – сказала Стефани. – Чтобы ты нас перестрелял. Но тебе нас не перестрелять. Потому что ты в наших руках. Неужели ты поверил, что я захватила с собой лишь двоих агентов?
Собственно говоря, Кассиопея тоже так считала. Хусепе уже натворил страшных дел. И не дай бог, если натворит еще.
***
Мысли путались в голове Салазара. Он посмотрел на ангела.
– Я был Пророком, провидцем, предсказателем. Я был диктатором в делах Божьих. Долг правоверных – слушать меня и поступать так, как я им велю.
Хусепе это всегда знал.
– Я поставил перед собой цель – построить на земле царство, не подвластное законам никакого правительства. Мы сами создадим своим законы, и наши собственные поверенные будут следить за их исполнением. Когда наши эдикты будут доведены до сведения народа, не последует ни единого слова против – люди будут свято чтить и исполнять их.
Он тоже мечтал об этом.
– Брат Салазар, – вывел его из задумчивости голос Роуэна. – Посмотри на меня.
Хусепе оторвал взгляд от видения.
– Там никого нет. Джозеф Смит давно мертв. Он не может вести тебя за собой.
– Он святотатствует. Он оскорбляет меня. Я – его Пророк. Заставь его покориться мне.
***
Люк весь напрягся и приготовился действовать. Нервы его были взведены, как пружина. От Салазара можно ждать чего угодно, и его задача – не допустить кровопролития. Он чувствовал, как в спину ему упирается револьвер. Малоун стоял позади, чуть левее, чтобы при необходимости схватить оружие в правую руку. Но только не в тот момент, когда Салазар на них смотрит. Его следовало отвлечь, но так, чтобы при этом никто другой не пострадал.
– Брат Салазар, – произнес Роуэн. – Я стану молиться Небесному Отцу о твоей душе, ибо ты заплутал в потемках.
– Если это так, – подала голос Стефани, – то все из-за тебя. Скажите мне, сенатор, ведь это вы надоумили его возродить отряд данитов? Кто, как не вы, направлял каждый его шаг? Кто отдавал приказы? И кто им подчинялся? А ты, Хусепе, спроси себя, этот человек, этот сенатор Соединенных Штатов, он с тобой или против тебя?
Салазар был явно растерян.
– Ну так как? – спросил он у Роуэна. – За или против?
***
Салазар ждал ответа на свой вопрос. Ждал его и ангел, глядя на Роуэна суровым взглядом.
– Я не поощрял и не оправдывал убийств, – произнес сенатор. – Никогда.