Инспектор сделал шаг вперед и бросил на меня яростный взгляд. Он был высокого роста — на один-два дюйма выше меня, но очень тощ и худ. Пожалуй, я без труда справился бы с ним, но это, видимо, не тревожило его.
— Еще одна такая шуточка, и я…
— Вызовете своих людей и отправите меня в тюрьму? Гнить там?
— Этого я не говорил. Однако со своим языком вы наживете неприятности у нас в городе.
— Ничего, я это переживу.
— Очень серьезные неприятности, — уже спокойнее продолжал Хэнсон. — Пожалуй, вам следовало бы довольствоваться только тем, что я сообщил, и не ворошить прошлое.
— То есть, иначе говоря, поступить так, как поступили вы? Уж не пытаетесь ли вы запугать меня, подобно тому, как в свое время кто-то запугал вас?
— Никто меня не пугал! — крикнул Хэнсон. — Вон из моего дома!
— Стало быть, вы довольны порядками, существующими в этом городе? Как лягушка, погрузились в грязную лужу и предпочитаете сидеть в ней.
Некоторое время Хэнсон молчал, затем, взяв себя в руки, более или менее спокойно произнес:
— Вы не отдаете себе отчета в том, что говорите. Когда у человека жена, дети, дом, за который еще нужно выплачивать…
— И вы миритесь с тем, что ваши дети вырастут в городе, где полицейские так же порочны, продажны и развращены, как последние жулики и воры? Вы хотите, чтобы вашим детям стало известно, что одним из таких полицейских является их отец? Странно, что у вас нет желания очистить этот город от грязи хотя бы ради ваших детей!
Губы Хэнсона искривила горькая улыбка.
— Повторяю, Вэзер, вы не отдаете себе отчета в том, что говорите. Если наш город нуждается в основательной чистке, одной из главных причин этого является ваш покойный отец.
— Как вас понимать?!
— Очень просто. Коррупция в нашем городе расцвела лет тридцать назад, когда ваш папаша открыл тут несколько игорных домов. Для начала он подкупил полицейское начальство, оно сквозь пальцы смотрело на его махинации. После того он стал регулярно давать взятки руководителям муниципалитета, чтобы они не придирались к полиции. И не вздумайте назвать меня лжецом, ибо я знаю, о чем говорю.
Я не хотел этому верить, однако было похоже, что он говорит правду. От того, что я услышал, меня затошнило. Я знал слабость отца в отношении женского пола, но во всем остальном всегда считал его честнейшим человеком в Штатах.