– Еще нет? – Рен прошел за мной в гостиную, однако держался поодаль, не приближаясь ко мне.
Я села на диван и принялась обуваться.
– Детка, я никогда не сделаю тебе больно. Почему ты…
И тут я не выдержала. У меня вырвалось то, что я так долго прятала даже от самой себя, хотя чувствовала, как проваливаюсь в эту черноту:
– Разумеется, специально не сделаешь. Ты пообещаешь мне, что все будет хорошо, но ничего хорошего не будет, потому что это от тебя не зависит.
Рен нахмурился и подошел к журнальному столику.
– Айви, я не понимаю, о чем ты.
– Не важно. – Я обулась, встала, схватила со стола прут, засунула в задний карман, а сверху прикрыла рубашкой.
– Подожди, я сейчас оденусь и отвезу тебя домой, – мягко проговорил Рен. – Дай мне пару…
– Нет! Нет. Не надо меня отвозить. Мне от тебя вообще ничего не надо, понял? Ты замечательный парень, но больше между нами ничего не будет. Это была ошибка.
Рен выпрямился и уставился на меня.
– Айви, черт подери, что происходит? Какая еще на фиг ошибка? Все, что было между нами, что угодно, только не ошибка!
С бешено бьющимся сердцем я взялась за ручку двери и остановилась на миг. Горло у меня саднило.
– Может, для тебя и не ошибка, – бросила я и вылетела вон.
Я промчалась через холл к лифту и нажала на кнопку. В глубине души я ждала, может, даже надеялась, что Рен пойдет за мной. Глупо, конечно. Потом я вошла в лифт, а дверь на том конце так и не открылась.
Рен не попытался меня догнать.
Двери лифта закрылись, я откинулась на стенку кабины и зажала себе рот, чтобы подавить мучительный стон. Я прогнала его, прогнала все мысли, и не осталось ничего.
Я ничего не чувствовала.
Во вторник настроение у меня и так было хуже некуда, и все равно ухитрилось испортиться. Я попыталась связаться с Вэл, но она не брала трубку. Я уж подумала позвонить Джо Энн и вывалить все это на нее, но по вторникам та была очень занята.
Динь по-прежнему безвылазно сидел у себя в комнате, и я поняла, что он там лишь потому, что у него играли на повторе «Кьюр» и Моррисси, и если бы мне пришлось провести дома на секунду больше, я бы сошла с ума ко всем чертям.
Я приняла душ, вытащила из шкафа свежую футболку, но так и не смогла избавиться ни от запаха, ни от вкуса Рена. Что мы делали сегодня утром, что я натворила…
Мое тело горело, несмотря на то что душа у меня болела. Я никогда прежде не чувствовала ничего подобного, не знала такой беспомощности и возбуждения. А то, что я пережила сегодня утром, было куда глубже страсти. Если бы это был всего лишь секс, пожалуй, я сумела бы справиться с собой, как бы грубо это ни звучало, но ведь это не просто секс.