– Оставь ей хоть один, засранец! – Он повернулся ко мне и прищурился. – Не нравится мне этот недомерок.
– Я уверена, это взаимно, но все равно спасибо за пончики.
– Это лишь повод тебя повидать. – Рен принялся расстегивать на мне кардиган. – Так не хочется бросать тебя одну.
Я смотрела, как он аккуратно просовывает пуговицы в правильные дырки, потому что я-то застегивала его наспех.
– Ну я же не одна.
– Этот уродец не в счет.
– Это мой уродец.
Рен покачал головой и положил руку на мою здоровую щеку.
– С тобой точно все в порядке? Я могу поговорить с…
– Точно. Клянусь. Думаю принять душ, завалиться на диван и попробовать пончики, если, конечно, Динь их все не съест. А потом лягу спать.
– Хорошо. – Рен наклонился и нежно поцеловал меня в уголок губ. – Как только освобожусь, сразу вернусь домой.
Домой? Сюда? То есть для него это дом? Меня распирало от радости: того и гляди, взмою к потолку, как воздушный шар. Даже не помню, что сказала Рену на прощание: так и стояла посреди комнаты, как дура.
Я по уши, без памяти влюбилась в Рена – Ренальда Оуэнса. Я влюбилась в парня, которого звали Ренальд. Я это давно поняла, но каждый раз, как я о нем думала, это поражало меня до глубины души.
Я покачала головой и направилась обратно в ванную, как вдруг мой взгляд упал на комод. Я остановилась: у меня перехватило дыхание, словно из меня выпустили воздух. Рен принес терновый прут, который я выронила во время схватки с принцем. Прут лежал на комоде рядом с моими железными прутьями.
Полукровка.
Я зажмурилась. Бред какой-то. Принц… не в своем уме. Но это не объясняло то, что он сделал до того, как пришли Рен и остальные члены Ордена. Он… положил мне ладонь на грудь, и я почувствовала внутри его тепло. Он меня как будто исцелил. Наверняка так и было. Это единственная причина, по которой я сейчас стою здесь, а не лежу в погребальной урне. Но такого не могло быть. Я сделала один шаг к комоду, потом другой.
Есть лишь один способ это выяснить. Я знала, что будет, если я порежусь прутом. Либо у меня пойдет кровь, как у всех людей, и я буду чувствовать себя полной дурой, но хотя бы успокоюсь. Либо…
Я взяла прут. Потом покачала головой и хотела положить его обратно на комод, но выругалась еле слышно, разжала левую ладонь и повернула вверх.
– Что ты делаешь?
Я ахнула, обернулась и увидела в дверях Диня. Вся его кукольная рубашка спереди была в сахарной пудре. Не хотела ему отвечать, но как-то само собой вырвалось. Я ничего ему не рассказывала о том, что случилось, так что Динь знал лишь то, что сказал ему Рен.