– Как же вы их найдете, если их нет? – поднял на него глаза Щеглов.
– Почему нет? А пистолет?
– Пистолет? Я его не брал. Я вообще убежденный пацифист. – Щеглов вдруг изменился в лице: – Или вы подставить меня решили? Что, пистолет мне подбросить задумали? Не выйдет! Я сразу укажу, что это вы подкинули! Зачем вам это нужно? Настоящего преступника найти не можете? Козла отпущения ищете?
– Ваша мать сейчас дома? – вдруг вмешался молчавший до этого Гуров.
– Что, старуху собрались сюда впутывать? При ней, немощной, пистолет подкинуть? Ну, вы даете! Я вообще-то был о вас лучшего мнения. А улики подкидывать – дело паскудное, об этом еще Володя Шарапов Жеглову говорил.
– Так, образец высокой чести и нравственности! – прикрикнул на Щеглова Крячко. – За базаром следи! Никто тебе ничего не подкидывал.
– Пистолет мы пока не нашли, – задумчиво проговорил Гуров. – И подкидывать его не собираемся. Но квартиру вашу все-таки осмотрим. Не бойтесь, мать вашу мы пугать не станем, придумаем благовидный предлог. И если вдруг обнаружится, что пистолет там – не взыщите.
– Его там нет, – тут же сказал Щеглов. – Слово даю. И Алексея я не убивал.
– Если его там нет – мы вас задерживать не станем, – твердо произнес Гуров и добавил: – Слово офицера.
Щеглов пытливо посмотрел ему в глаза и, видимо, поверил, потому что со вздохом произнес:
– Заметано.
– Ну что, он? – спросил Крячко, когда они остались вдвоем.
– Думаю, нет, – покачал головой Лев.
– А кто же, по-твоему?
– Пока не знаю. Но его оправдания похожи на искренние.
– Ха! А где ты видел, чтобы человек с ходу признавался? Особенно такой, как этот Щеглов?
– Да, но неопытные преступники обычно сознаются, когда их припирают к стенке.
– А его что, приперли, что ли? Он ведь, по сути, прав, шантаж ему не предъявишь – слишком мелко. Адвокаты вмиг дело развалят, да и тетушка эта быстро соскочит, когда поймет, что про ее проделки так или иначе станет известно. По убийству улик у нас тоже нет. И он это понимает. Он далеко не дурак. И поэтому, кстати, я думаю, что он мог убить Водопьянова!
– Не знаю, не уверен, – задумчиво проговорил Гуров. – И есть несовпадения. Щеглов не мог знать о том, что Водопьянов будет на даче в ту ночь. И вообще, убийство – преступление не того масштаба, что он может себе позволить. Мелкий шантаж, мошенничество – вот его предел.
– И что же ты намерен делать дальше? – скептически спросил Крячко.
– У меня есть ощущение, что дело не доведено до конца. Что-то мы упустили. Я упустил, – подчеркнул Лев. – Нужно все еще раз проанализировать. Я занимался этим делом как бы вскользь, на ходу, галопом по Европам, можно сказать. А теперь нужно остановиться и тщательно все взвесить, всех еще раз проверить…