Э-э… Чего-чего?
Я, услышав собственную фамилию и, главное, интонацию, застыла и нахмурилась. Ну а Алекс продолжил:
— В смысле, всего лишь Маша. Не надо к ней ревновать.
Наложниц речь совершенно не впечатлила, и они зашипели снова. А гадкий брюнет прикрыл глазки и выдохнул почти злобно:
— Да что вы так завелись?
Вот теперь шипеть барышни перестали и резко насупились. Самая смелая сделала полшага вперёд и сказала, сильно понизив голос:
— Мы хорошо видели, как вы на неё взирали, господин.
Э-э… Да?
— Видели, — поддержала вторая. И даже пояснила: — Вы взирали слишком пристально.
— Так, как никогда не смотрите на нас! — топнув ногой, резюмировала третья.
Четвёртая благоразумно промолчала, но её взгляд и раздувающиеся ноздри были красноречивее любых слов. И хотя Алекс спорить явно не хотел, всё-таки ответил:
— Вы преувеличиваете.
Обитательниц гарема ответ не устроил, и соотечественник снова вздохнул. То, что он сказал дальше… В общем, в моём воображаемом блокноте ещё одна галочка появилась. Причём очень жирная!
— Девочки, объясняю в первый и последний раз: Маша Брехунько — самая безголовая женщина во Вселенной. Она не может мне нравиться. Я в принципе не интересуюсь такими, как она. К тому же Маша — гриайма племени Ургар и принадлежит Ирриару. А я не из тех, кто готов развязать войну ради каких-то си… хм… какой-то юбки. Всё понятно?
Лично я реально поняла и, повторюсь, пометочку в воображаемом блокноте сделала. Попутно вспомнила большое количество нецензурных слов и слегка рассвирепела. Не от того, что Алекс любовью не пылает, нет… Меня выданная соотечественником характеристика взбесила!
Я? Безголовая? Да на себя посмотри!
А вот тётки признанием не удовлетворились и вообще на другом заморочились:
— Она ещё не женщина, — всё-таки вступила в разговор четвёртая. — Она непорочная де…
— Хватит, — прервал наложницу Алекс.
Выражение небритого лица чётко рассказывало о том, что именно Волков о моей непорочности думает. И хотя он был, в сущности, прав, я рассвирепела снова.
Вот ведь хам. Вот ведь мужлан! Да он… Да я… Да я ему…
Только наложницы всё равно не прониклись. Стояли и глядели так, словно моя мнимая девственность что-то да значит. И лишь одна, первая, думала о другом…
— Но вы стали учить её искусству ведения боя! — не выдержав, взвизгнула она.
Алекс поморщился.
— Да, стал. Но в первый и, вероятнее всего, последний раз.
Это «вероятнее всего» градус моей агрессии чуть-чуть снизило, а брюнетки вновь зашипели и дружно упёрли кулаки в бока.
И зря они так поступили. Честное слово, зря! Просто в этот миг терпение вождя племени Рейя закончилось, и…