Из груди тут же вырвался страдальческий стон, ответом на который стало ехидное:
— Ирриар, ты её по-прежнему не кормишь?
Подскочивший блондин отреагировал на реплику Алекса тихим рыком, затем галантно выдвинул для меня стул.
Я благодарно кивнула, но, прежде чем успела сесть, услышала тихое:
— Маша, может, тебе всё-таки вернуться в башню?
Очень хотелось сказать «да», но желание остаться оказалось сильней. В конце концов, я гриайма, и мне положено быть в курсе. Ну и ещё кое-что — я сегодня слишком красива, чтобы коротать время взаперти.
В итоге на стул я таки примостилась. Сильно поморщилась, увидав суши и салаты. А вот кувшин с мохито вызвал самый неподдельный интерес. Одно плохо — коктейль, как и в прошлый раз, оказался безалкогольным.
Вот что за подлость?
Пока я дегустировала сомнительной ценности жидкость, воины опять уселись за стол и тоже к еде потянулись. Только Алекс остался как был — в смысле, он всё так же сидел и с подозрительной улыбкой взирал на меня.
А через пару минут не выдержал. Хмыкнул и спросил, обращаясь к коллеге:
— Ирриар, я не понимаю. Как твоя гриайма умудрилась превратиться из женщины в девственницу? Она же три дня с тобой живёт. По идее, всё должно быть наоборот.
Реакцию Ирри я не видела — была занята мохито. Зато расслышала тихие смешки со стороны черноглазых.
Но подавилась я не поэтому. Поводом закашляться стал другой момент. Просто до меня дошло: а синеглазка-то трепло. Причём какое! Я же буквально вчера эту интимнейшую из своих тайн открыла, а он… Уже поделился. Уже «братьям» разболтал. Эх, Ирриар…
Я повернулась и окинула клыкастого укоризненным взглядом. Потом спросила сокрушённо:
— Как ты мог?
— Что? — Ирри резко нахмурился, а я…
— Девственность, Зая. — И после приличной моменту паузы: — Вот уж не думала, что ты будешь обсуждать нашу личную жизнь с посторонними.
Я была печальна и одновременно строга. Уже приготовилась сильно на предводителя племени Ургар обидеться, когда прозвучало отчётливое:
— Кхе-кхе.
А следом ещё кое-что:
— Маша, о твоей девственности говорит платье.
М-да?
Я нахмурилась. Потом глянула на Алекса и, различив на его лице снисходительную улыбку, с обидами решила повременить. Просто платье действительно не рядовое и действительно может что-то означать. Ну а раз так…
Подарив собравшимся улыбку, я отставила стакан с мохито и откинулась на спинку стула. Тут же поморщилась от вспышки головной боли и нового витка тошноты. Ну а брюнет добавил, причём точно не на ургарейском:
— Но вообще, да. Всё логично. И как я сразу не догадался?
— Не догадался о чём? — насторожилась я.