— Первый. Первый бой меня сильно удивил.
— А! — в один голос загоготали ребята. — Это когда нашего Стасика уронили?
Кажется, коллеги находили проигрыш Стасика закономерным.
— Нечего было понтоваться перед неизвестным противником! — Валек нахмурился, и его всегда добродушное лицо заиграло желваками, вдруг обнаруживая скрытую силу и азарт.
— Валентин, — спросила Саша, — а почему ты не участвуешь в соревнованиях?
Возникла неловкая пауза, во время которой молодые люди стали переглядываться, словно обмениваясь мнениями.
— A что, Костик ничего тебе не сказал? — осторожно поинтересовался Гриша. В этот момент его и без того острый носик заострился до лисьего, а на лице возникла вкрадчивая, какая-то темная улыбка.
Саша покачала головой. Валек шумно, как-то по-собачьи, вздохнул и угрюмо признался:
— Тренер наказал.
В его лице появилось виноватое выражение.
Гриша недовольно дрогнул уголками растянутых в вежливой улыбке губ:
— Он не должен был так поступать. Подумаешь, всего один раз…
— Хватит, — оборвал товарища Валек, — Григорьич — мужик справедливый, наказал, значит, так надо было.
— Ага, — едко произнес Гриша, — дисквалификация во время зональных соревнований за дисциплинарное нарушение — самое то!
— Да, е-ешкин кот, Гришка, не мути воду, и так тошно! — Валек свирепел на глазах.
И опять Саше показалось, что самые правильные на вид слова могут вызывать странное чувство беспомощного гнева. Словно внутри загорался огонь, подпитываемый от неведомого источника. Все, что говорил Гриша, казалось справедливым, но Саша смотрела на злое лицо Валька и верила ему, а не холодно прищурившемуся Грише.
— Валя, — произнесла Саша, вдруг осознав, что крепкий Валек носит совершенно мирное, женское имя, — дай, пожалуйста, попить!
Валек встрепенулся, умело подцепил крышку одной бутылки другой, из горлышка открытой бутылки поднялась тоненькая струйка холодного дымка. Валек галантно вручил лимонад Саше. Разговор потихоньку перетек на более безопасные рельсы.
Вечер не желал угасать. Валек, Гриша, Саша и счастливый Костя перебрались уже в третий бар. Поначалу Саше было неловко, она попыталась было заплатить за свой кофе, но в глазах ребят появилось столько искреннего недоумения, что она сдалась. Когда кончились деньги у Валька и Кости, эстафету подхватил Гриша. Его карманы оказались необычайной глубины. Костя добродушно подтрунивал над товарищем:
— Вот кто не даст нам с голоду помереть.
Гриша важно кивал и под общий смех доставал откуда-то очередную свернутую в трубочку купюру. Но даже Гришины запасы вскоре иссякли, так что было решено отправиться по домам. На оплату последнего счета собирали мелочь по всем карманам, Саша вытащила единственную денежку. Гриша привстал со своего места, чтобы взять ее в руки, но Валек удержал его за рукав, а Костя со словами: «Ребенка мне не обижайте!» — прикрыл деньги ладонью. Гриша дурашливо пожал плечами и вопросительно поглядел на девушку. Саша покраснела и хотела сказать, что никакой она не ребенок, и потом, она участвовала в походе вместе со всеми и должна внести свою лепту… Саша даже открыла рот, чтобы произнести это вслух, но осеклась на полуслове.