– Успокойся, Марина. Я тоже виноват…
– Но в чем? В чем?
– В том, что не смог удержаться от соблазна – чувствовал, что ты не любишь меня, и все-таки хотел, чтобы ты была моей.
– Лева! Прости меня!
– Ничего, Марина, – он коснулся пальцами ее щеки, мокрой от слез, – забудем о плохом.
– Но как же?! – вырвалось у нее с болью.
– Я уверен, что все разъяснится. А потом мы решим с тобой, как нам быть.
– Спасибо, – улыбнулась она сквозь слезы.
Он не увидел в темноте ее улыбки, но почувствовал ее.
– А теперь тебе лучше прилечь.
– Да, наверное…
Он наклонился и поцеловал ее в макушку, – поверь мне, все наладится.
Она кивнула. Слезы медленно высыхали на ее лице.
– Умойся и приляг, – Замятин медленно вышел из комнаты и закрыл за собой дверь.
Марина почувствовала облегчение. Разговор, которого она так страшилась, состоялся.
Она встала с постели и пошла в ванную.
Марина долго стояла под теплыми струями душа.
Ей казалось, что очищается не столько тело, сколько ее уставшая душа.
Слова мужа вселили в нее надежду. Марина неожиданно поверила, что Волгина ей поможет. А дальше? Дальше она сама сумеет помочь себе. Впереди у нее была целая жизнь.
* * *
Дон лежал на коврике возле камина и сладко мурлыкал. Его черная шерсть переливалась золотыми искрами в отсветах огня.
Мирослава с книгой в руках сидела в кресле возле окна. Она сосредоточенно вглядывалась в строки…
Морис расположился поближе к камину. Он тоже читал, краем глаза наблюдая за Волгиной. Шестое чувство подсказывало ему, что Мирослава поглощена вовсе не чтением. Ее мысли были далеко…
Миндаугас неплохо изучил своего босса за время совместной работы и прекрасно знал, что Волгина полна ожидания.
Дело для нее уже было раскрытым. Но подтверждение эксперта поставило бы точку, и только тогда ее работа была бы выполнена и Мирослава смогла бы заняться делами нового клиента.
Пока же ее мысли были заняты Мариной Замятиной…
Морис знал, что сейчас – не лучшее время для того, чтобы начать разговор.
Поэтому он молчал. Что, впрочем, не мешало ему чувствовать себя счастливым.
Да, да, именно в такие минуты, как ни странно, душа Мориса была полна счастья и покоя. Горел огонь… мурлыкал кот… и любимая женщина сидела в задумчивости у окна…
Так уже было не раз. Но это не мешало Морису вновь и вновь переживать неповторимое ощущение – она и он вместе! Она и он вдвоем! Она и он наедине! И все остальное неважно. Все остальное там! За окном. Далеко! И почти нереально…
Хотя в любой миг телефонный звонок или звонок в дверь мог разрушить эту идиллию.
Но суть была в том, что Миндаугас любил так сильно, что его любви хватало на двоих.