Адвокат с трудом перевел дыхание и сделал шаг вперед, помахивая фонарем.
— Мне следовало бы набить вам физиономию.
Лазарь щелчком отбросил сигару в сторону, не дав себе труда ее затушить.
— Попробуйте, дорогой мэтр! А мне казалось, что на этот счет мы с вами пришли к согласию… Или я ошибаюсь?
Диана взирала на обоих с недоумением. Подойдя к мужу, она прижалась к его плечу.
— Дорогой, я не понимаю! Как вы можете сносить такое?.. Вы спасли этого человека, а он вас ни в грош не ставит?
— Ошибаетесь, моя дорогая! — возразил Лазарь. — К вашему супругу я испытываю горячую признательность.
— Тогда… в чем же дело, дорогой?..
— Мне очень жаль, что я его защищал, — помимо воли признался Лежанвье.
На миг Диана оторопела, потом набросилась на мужа с расспросами:
— Почему?.. Вас же ничто не заставляло… Ведь он невиновен, разве нет?
— В том-то и дело! Раньше я считал, что он невиновен. Но теперь…
— Что — теперь?..
Лежанвье промолчал.
— Что теперь? — усмехнулся Лазарь. — Мэтр Лежанвье проникнут сознанием собственной невиновности… Подходящее словечко, — добавил он саркастическим тоном. — Но я держу его вот так! — Он растопырил пальцы и сжал их в кулак. — Как держал только что вас, моя дорогая!
Лежа в соседних кроватях, Лежанвье и Диана никак не могли уснуть.
Адвокат ожидал, что жена засыплет его вопросами, но она хранила молчание.
«Я люблю вас, дорогой, но я восхищаюсь и великим Лежанвье… Если бы я перестала восхищаться одним, то, вероятно, разлюбила бы и другого…»
— Диана!
— Да, Вернер?
— Теперь вы знаете все. Почему Лазарь спит под нашей крышей, почему я не могу его прогнать… Этот человек — преступник. Я имел глупость поверить в его порядочность. Сегодня он грозится, если я не выполню его требований, заявить, будто он собирался сделать чистосердечное признание, а я, дескать, его отговорил. Общественность охотно поверит подобному «раскаянию», а это будет означать крах моей карьеры и — только не надо возражать — неизбежно отвратит вас от меня.
— Пожалуй, да… — задумчиво протянула Диана.
— И что же теперь делать?
— Спать, дорогой. До утра выкинуть все из головы. А потом сражаться. Правда на вашей стороне.
— Как именно сражаться?
— Дайте мне время пораскинуть мозгами.
— Если случится так, что я вас потеряю…
— Вы меня еще не потеряли.
Лежанвье дождался, чтобы Диана уснула. Потом он на цыпочках спустился на первый этаж, зажег свет в «кабинете» и принялся листать страницы красной тетради, испещренные цитатами и адресами. Часам к двум заснул над перечнем ядов — производных бензина…
Уже много лет назад он раз и навсегда решил: если ему когда-нибудь и придется совершить преступление, он не попадется ни в какую ловушку и отчитываться будет только перед собственной совестью. А совесть его отныне спокойна…