Я читала про депривационные камеры, где человек лежит в темноте, погруженный в теплую воду глубиной почти полметра, практически не получая сигналов от своих органов чувств. Благодаря такому ограничению внешней стимуляции значительно повышается концентрация.
Это может показаться странным, но работа в кафе также помогает сосредоточиться. Однако атмосфера кафе не ограничивает стимуляцию, а наоборот, делает ваши органы чувств активными и счастливыми, при этом не мешая более глубокому уровню вашей натуры концентрироваться и творить. Это все равно что занять ребенка чем-то забавным и при этом незаметно сунуть ему в рот ложку яблочного пюре. Из тех же соображений Моцарт просил свою жену читать ему что-нибудь, пока он сочинял музыку.
Стимуляцию в ресторане можно использовать и по-другому. Сознательно направьте свое внимание на происходящее вокруг и запрыгивайте на эту карусель. Пишите на волнах этой энергии, не позволяя руке останавливаться, выхватывая из окружения различные детали и смешивая их с вспышками ваших собственных мыслей. Внешняя суета может пробудить и подтолкнуть какие-то чувства внутри вас. Это превосходный обмен.
В Париже меня поразило количество кафе. При этом в них считается неприличным торопить посетителей. Вы можете взять одну чашку кофе в восемь утра и просидеть с ней совершенно спокойно до четырех часов дня. Хемингуэй в «Празднике, который всегда с тобой» (это замечательная книга, обязательно прочтите ее!) рассказывает о том, как писал в парижских кафе, где за одним из соседних столиков мог сидеть Джеймс Джойс. Когда я в прошлом году приехала туда в июне, я поняла, почему так много американских писателей покидают свою страну: в Париже, наверное, в каждом квартале есть штук пять кафе, все они словно зазывают писать в них, и к писателям здесь относятся просто прекрасно.
В Америке люди относятся к писательству с подозрением. Когда вы что-то пишете, это воспринимается как экзотика (если речь идет не о заполнении бланка или подписи на чеке). Вас предпочтут оставить в одиночестве, хотя кое-кто втайне будет восторгаться и время от времени украдкой бросать на вас взгляд. Писательство не является органичной частью американской жизни. Но вы можете извлечь пользу из такого отношения. Если вы сядете писать в общественном месте, к вам никто не будет приставать. Только однажды, в Небраске, милая и дружелюбная официантка подошла ко мне и спросила напрямую: «А о чем вы пишете? Можно почитать?» Если бы я не спешила, я с удовольствием бы усадила ее рядом с моими последними сорока страницами.