— Теперь побольше ног, — скомандовал Ламбе.
Присев на корточки, он навел аппарат. Джей подняла глаза и увидела в дверном проеме Митча. Сияя торжествующей улыбкой, она не столько для Ламбе, как для него задрала на несколько дюймов край платья.
— Привет, Митч! — дружески бросила она. — Вот эти репортеры завтра увезут нас с Джесси в Хьюстон.
Митч сразу оценил весь цинизм этой сцены. Не мог же он знать, что сыграна она была экспромтом именно для него. Волна ненависти затопила его, и он шагнул вперед, но ничего не подозревавший репортер, задержав его, тем самым спас ей жизнь.
— Вы его брат? — энергично начал Шоу. — И ваше имя Митчел? Я попрошу вас ответить на несколько вопросов. И раз-другой сфотографироваться…
Митч с ходу врезал ему в морду. Шоу рухнул в кресло, где Джой все еще подставляла фотографу ноги. Она закричала, на лице Шоу показалась кровь. Митч повернулся к Ламбе, но фотограф, парень ученый, видя, какой оборот принимает дело, разумно удалился в угол, заботливо прикрывая аппарат.
— Митч, перестань! — закричала Джесси.
Но он уже тащил ее за руку, не обращая внимания на возмущенное сопротивление.
— Послушай, что я тебе скажу! Ты меня слышишь? С этой стервой ты никуда не поедешь, ни завтра, никогда!
Они вошли в кухню; она зло била кулачком по его руке, крича:
— Митч, отпусти меня! Мне больно! И не хочу я тебя слушать! Нам с тобой не по пути. Я уезжаю с Джой, а ты ведешь себя как ненормальный…
Он схватил ее за плечи, чтобы задержать, все объяснить, убедить… Мешки упали на пол и развернулись. Из комнаты вышел Кэс.
— Ну отпусти же меня, Митч! — снова закричала Джесси.
Митч обернулся и увидел отца. Тот был по-прежнему в своей дурацкой шляпе и озадаченно уставился на длинные мешки на полу.
— Ты что собрался делать с мешками, Митч? Ведь хлопок в дождь не собирают…
Митч отпустил Джесси и замер посреди комнаты; теперь он слышал только собственное дыхание и монотонный шум дождя.
«Да что я делаю в этом сумасшедшем доме? Нужно бежать к Свэлу».
Он подобрал мешки, выскочил во двор и торопливо стал спускаться по тропе. Кэс проводил его взглядом, потом подсел к столу.
— Парню уже за двадцать, который год выращивает хлопок, я каждый год его учу, и все без толку. Ведь все сгниет!
— Что сгниет? — непонимающе переспросила Джесси.
Он удивленно обернулся, забыв, что не один, и не подозревая, что говорил вслух.
— Хлопок сгниет, — раздраженно бросил он.
«И Джесси тоже надо бы знать. Когда семья растит хлопок, все должны разбираться».
— Попробуй собери мокрый хлопок, и все сгниет…
Джесси не спускала с него глаз.