– Это что, шутка?! – только и сказал сидящий на ряд впереди Святослав, увидев в окне место нашей новой дислокации. К нему вело даже не асфальтовое шоссе, а всего лишь наезженная грунтовая дорога. Я не видел глаза кузена, но готов поставить тысячу рублей против одной копейки, сейчас они уверенно лезли ему на лоб.
– Да не волнуйтесь, там уже лет двадцать нет никого. Даже запах давно выветрился, – хмыкнул Евгений Борисович, который трясся вместе со мной на самом заднем сиденье позаимствованного откуда-то военными большого «Икаруса». Дачников в садоводческом товариществе оказалось куда меньше предполагаемого числа, а потому свободных мест хватало.
– Но почему? – не унимался кузен. – Понятно, что там пусто. Но неужели не осталось нормальных строений? Бункеров, на худой конец…
– Да есть пока, – пожал плечами ученый. – Вот только военные постройки потихонечку уничтожаются точечными ударами с орбиты. А потому из них уже вытащили все, что можно, куда попало. Даже просто в удобное место под открытое небо. Как оказалось, это безопасней, чем прятаться в подземелье, рассчитанном на попадание атомной бомбы. Их же не приспосабливали для продолжительного обстрела из гигантского лазера. Нам еще повезло! И места много, и подвалы хорошие, способные непрямую бомбардировку выдержать. И даже водопровод есть, и почти уже работает.
Автобус скрипнул и остановился. Рядом с полуразвалившейся грудой бетонных конструкций, в которой явственно угадывалась недостроенная крупная ферма, предназначенная для содержания нескольких тысяч голов скота. По стране после всех реформ перестройки и последовавших за ними десятилетий неразберихи осталось много подобных руин. Что-то начинали строить, иногда вместе с учредителями компании, бывшей ранее колхозом, но деньги кончились на середине. Что-то просто было заброшено, обветшало и заросло бурьяном. Военные дисциплинированно потянулись на выход. Впрочем, они не делали ни малейших попыток подгонять засуетившихся беженцев, обвешанных чемоданами, сумками и какими-то тючками, как елки игрушками на Новый год. На улице кто-то громко начал созывать всех эвакуированных для составления списков на жилье. То тут, то там и вправду имелись груды разнообразных материалов и даже мусора. Крепкие парни с короткой стрижкой, облаченные почему-то не в форму, а во вполне нормальную, пусть и местами крайне пыльную и грязную, одежду, придавали последним вид крайне убогих лачуг.
– Эвакуированные тут тоже жить будут? – спросил я свое новое руководство. Последнее отнюдь не торопилось вставать, поскольку к дверям все еще надо было проталкиваться через поредевшую, но все еще сохраняющуюся толпу.