Слишком жестоко жизнь поступает с ним. Если бы она была неизлечимо больна, даже психически, судима, да что угодно, это не остановило бы его. Но еврейка! Нет, этого не может быть!
Они всю жизнь прожили на ливано-израильской границе. И слово «еврей» для жителя вечно воюющего региона не имеет отношения к национальности. Оно переводится как «враг». Семья его дяди погибла под обстрелом израильской авиации. Ненависть передавалась уже на генетическом уровне… Нет! Нет! За что?!
И самая любимая женщина тоже «враг»?! Она, ее улыбка, локоны, смелость, невероятные глаза, острый ум тоже «вражеское»?!
И тут его осенило! Он ошибся! Дверь открыла, наверняка, знакомая или домработница. Она же не позвала её «дочь», а по имени… Да! Точно!
«Стыдно-то как! А я в дом отказался входить. Идиот! Паникёр!»
Свет надежды на будущее счастье опять появился на горизонте.
– Ахмед?! – появившись в дверях, она испугалась, потом улыбнулась.
Его волшебная Анжела стояла и с грустью смотрела на него.
– Это должно было произойти рано или поздно. – проговорила она полушёпотом и, снова улыбнувшись через силу, сказала: – Проходи! Раздевайся, разувайся. Ты как раз к обеду.
Она заглянула за соседнюю дверь, где, судя по запахам располагалось кухня.
– Поставь, пожалуйста, ещё на одного человека. Это мой однокурсник зашел, я пригласила его пообедать с нами.
«Однокурсник? Не может быть! Она им про меня ничего не говорила? Мы год вместе, а она ни разу не произнесла моё имя дома?»
Из кухни показалась всё та же тучная женщина, в мягком кардигане и старомодных очках на цепочке.
– Проходите, молодой человек. Мойте руки там в ванной. Анжела, предложи молодому человеку свежее полотенце. Проходите. Анжела, папу позови из кабинета.
Ну, вот и всё.
Это мама…
Так не бывает.
«Ну, хорошо, я расстроен, но почему расстроена и растеряна она? Мне кажется, даже стесняется меня! – он чувствовал, как обида и разочарование, обрушившись лавиной на его сердце, мешали ему биться. – Да, вот это поворот событий! Ну что ж, посмотрим папу!»
Ахмед, вытерев руки, отправился на кухню. Анжела ждала его в дверях, а папа, по-видимому, был уже за столом.
Квартира, кстати, шикарная! В «сталинском» доме! Вон кухня, как его комната в общежитии на трех человек.
Да, и папа тут!
Напротив двери во главе стола сидел пожилой красивый мужчина, курчавые седые волосы, большой нос и … Анжелины глаза, только смотрят тяжело и изучающе.
«Непростой мужик и умён, сразу видно! – оценил гость. – Хотя, какая мне теперь разница! Да и мужик, это русское слово, а не для этих…»
– Проходите, молодой человек, не стесняйтесь. – спокойно произнёс глава семьи. – Ты нас не представишь, Анжела?