– Слушай, тут вообще не чувствуется война. Неужели там так опасно?
– Да. Там не бомбёжка, но пристрелят и не спросят, как звали, или заберут, как Гасана, так что не найдёшь. Причём если не евреи, то свои. Вообще озверели все.
– Нет, Али. Тебе зачем рисковать? У тебя четверо детей! Нет. Я поеду один.
– Одному немыслимо! Если мне написано судьбой умереть там, то так и будет. От судьбы не убежишь.
– Я поеду с тобой! – отозвался Хади.
– Мы съездим все в Бейрут к Надин, а оттуда я с Али на юг. Если всё будет более менее спокойно. А ты, Хади, вернёшься к маме. Давайте собирайтесь, боюсь, что я после обеда просто упаду и усну. Толку с меня не будет. Машина где?
– Я на твоем мерседесе ездил, а сейчас у Али беру его запасную развалюху, чтобы не остановили и не напали на дороге ради машины. Сейчас лучше быть незаметными.
– Возьми мой пистолет, Ахмед. Только не клади за пояс или под сиденье. Сейчас купим пакет с лавашем и спрячем его между хлебами.
Побросав в машину пару бутылок с замерзшей водой и термос с кофе для Ахмеда, проверив документы и деньги, они под палящим солнцем на старой, коптящей, но достаточно быстрой машине двинулись в путь. Чем ближе к трассе на Бейрут, тем чаще становились блокпосты.
– Я этих блокпостов боюсь меньше, чем улиц, разделяющих мусульманские и христианские кварталы. – признался Али.
– Да, жутко. – Ахмед, почерневший от усталости, в насквозь пропитанной потом одежде, в напряжении пережидал очередь на проверку.
Каждый раз одно и то же: покажите документы, выйдите из машины, откройте багажник, куда едете, с какой целью? Вопросы задавались медленно, документы рассматривались долго, будто в них была зашифрована карта лагерей палестинских террористов. От солнца плавилась земля и головы. Ахмед старался не смотреть на заднее сиденье, где лежал целлофановый полупрозрачный мешок с лавашем и пистолетом, именно этой своей полупрозрачностью отгоняя от себя всякие подозрения. Наконец, документы вернули, отпустили.
Только ветерок из открытых окон тронувшейся машины слегка остудил их, как появился новый блокпост. И опять всё сначала.
Наконец свернули с трассы. Дорога пошла через горы и чем выше они поднимались, тем прохладнее и приятнее был воздух, правда, спуск в Бейрут напоминал окунание в варочный котёл. Из-за высокой влажности воздуха тела покрылись обильным потом, одежда промокла насквозь и плотно прилипла к телу. Солнце еле пробивалось через густой серый смог.
Все встреченные на их пути люди, на восемьдесят процентов мужчины, были вооружены. Женщины перемещались быстро, с невероятным количеством переполненных мешков, стараясь запастись за один поход в магазин как можно большим количеством продуктов. Машин было мало, проезжали быстро. Вообще, атмосфера была напряжённой и ощущение опасности усиливалось.