Между Европой и Азией. Семнадцатый век (Акунин) - страница 176
Весной 1669 года рать перебралась в более безопасное место – на остров, ставший базой для новых пиратских рейдов. В начале лета появился персидский флот под командой астаранского губернатора Менеды-хана. В морском бою казаки разгромили противника, хоть тот был по меньшей мере вдвое сильнее. Рассказывают, что из семидесяти персидских кораблей спаслись только три.
Тогда при Стеньке и появилась пресловутая «персидская княжна» – фигура не фольклорная, а вполне реальная.
На одном из астаранских судов почему-то плыли домашние командующего, его дочь и подросток-сын. Оба попали в плен. Мальчик стал заложником, девушку атаман взял в любовницы. Ханских детей Стенька держал при себе несколько месяцев и потом привез в Астрахань. Упомянутый выше Ян Стрейс видел, как Разин плавал с княжной по Волге в разукрашенной, позолоченной лодке и бражничал с казаками. «Она была весьма красивой и приветливой девушкой, нравилась ему и во всем пришлась ему по нраву. Она тоже полюбила его из страха перед его жестокостью и чтобы забыть свое горе», – рассказывает голландец. Во время одной из речных прогулок, очевидно, желая покрасоваться перед товарищами широтой души, пьяный Стенька объявил, что хочет отблагодарить матушку-Волгу за всю добычу, которой она его щедро одаривала, – и утопил персиянку в воде.
Участь ханского сына была еще печальнее. Разин пытался торговаться из-за него с персами, а когда из переговоров ничего не вышло, зверски казнил мальчика, подцепив крюком за ребра.
Степан Разин на классической картине В. Сурикова
Несмотря на победу в сражении, казакам было ясно, что пора уносить ноги. В следующий раз шах пришлет еще больше кораблей, и с ними будет уже не справиться. К тому же «зипунов» накопилось вполне достаточно.
Струги поплыли на север, домой. Астраханский воевода князь Прозоровский, услышав о приближении атамана, слухи о подвигах которого, конечно, доходили и до России, выслал навстречу своего помощника князя Львова с большим отрядом стрельцов, но в то же время и с грамотой о помиловании: мол, можно сговориться и по-хорошему.
Разинцы, уставшие воевать и желавшие прогулять награбленное, выбрали второе. Им позволили встать лагерем близ Астрахани.
В знак примирения с властями Разин передал воеводе часть пушек, некоторое количество пленных персиян, поделился добычей – последним обстоятельством, вероятно, отчасти объясняется удивительное великодушие воеводы.
Десять дней разинцы поражали астраханцев своими роскошными восточными нарядами и разгульной щедростью. За Стенькой, когда он появлялся на улицах, ходили целые толпы – атаман расшвыривал золото горстями.