Но парня никто не осаживал. Развлечений-то мало, а выпимши человек порой не хуже скомороха заправского веселит. Так что слушали люди, вопросы как полешки в огонь подкидывали. А огонь-то разгорался мало-помалу. Речь пошла жёсткая на грани оскорбления.
– Что называется, отправился поп чертей крестить, – заметил Рыжий.
– Откуда здесь такой взялся? – удивился Тарко вполголоса.
Парень расслышал.
– Откуда? – он повернулся всем телом. – Тебе, мухомору лесному, там не бывать. Корчит вас, выродков поганых, от куполов золочёных. И кресты вам как нож отточенный.
Сокол нахмурился. Дело явно клонилось к драке. Не хватало искорки малой. Но за ней, как опыт подсказывал, дело не станет. Только вот любопытство чародея терзало, это путь им с Тарко испытание подбрасывает, или случай так выпал?
Дверь распахнулась. На пороге появилась девушка. Светлые волосы с рыжеватым отливом падали из-под сбившегося платка на тёмно-серую куртку. Взгляд девушки что называется, полыхал гневом, а её ладони лихорадочно разминали комочки мягкой глины.
Соколу новая гостья показалась знакомой. Видел он её где-то, а вот где и когда вспомнить не получалось. Народ притих, точно пришибленный. А ведь ничего особенного с виду в девушке не было. Только волосы распущенные, взгляд пламенный, ну и то, что она на попойку явилась.
– Кто тут на ведьм охотится? – громко спросила девушка. – Дичь пожаловала!
Охотник только-только заметил, что один из его оберегов, как раз тот, что с киноварью, засветил слабым багровым мерцанием. Бросил руку к стрелке серебряной, но будучи сильно пьяным не преуспел. Девушка опередила. Метнула комок глины, парню в голову целясь. Тот, как ни увёртывался, в лоб снаряд получил. Неожиданно сильным удар оказался, от комка грязи такого не бывает. Пошатнулся охотник, руки раскинув, но на лавке удержался как-то.
А девушка тем временем уже подошла вплотную. Сапожок красный на лавку поставила, на миг обнажив коленку и тут же прикрыв её платьем. Кроме Сокола, пожалуй, никто и не заметил эдакой прелести – все смотрели на второй комок глины в её руке, из которого вдруг появилась змейка цвета остывшей окалины. Вытянулась, изогнулась и, словно в нерешительности раскачивалась с раскрытой пастью возле горла охотника. Но как понял Сокол, главным оружием являлась вовсе не волшебная змейка, а взгляд, каким девушка пригвоздила парня. Неживым чем-то повеяло от этого взгляда.
– До рассвета время тебе даю, чтобы из наших краёв убрался, – ровным голосом сказала ведьма. – Встречу хоть часом позже – убью. Такая вот тварь вроде тебя родителей моих погубила, – тут её голос немного дрогнул, но девушка справилась и закончила жёстко. – А посему пощады не жди!