Кроме всего прочего Яна питала склонность к крупным украшениям — золотым, серебряным, с камнями невероятных размеров, блеск которых грозил ослепить всякого, кто на них посмотрит.
— В прошлой жизни ты была хозяйкой медной горы, — заключила как-то Ася и добавила: — И золотой жилы.
— А еще алмазного рудника! Обижаешь… — ответила Яна, смеясь.
Расставшись с болтушкой Лизаветой, Яна вышла на улицу и, подхваченная ветром, понеслась к своему ярко-красному «Пежо». Это был уже второй «Пежо» ярко-красного цвета в ее жизни. Яна пробовала пересесть на машину другого цвета, но из этого ничего не вышло. Сердце снова потянулось к красному «Пежо».
— Вот бы мне и с мужчинами быть такой же верной и постоянной, — вздохнула тогда Цветкова, — как с машиной-то. Но железный конь не предает в отличие от людей. Эх, моя девочка! — разговаривала с автомобилем Цветкова.
Она села за руль и включила отопление. Снег пошел еще сильнее, и дворники едва с ним справлялись.
«Похоже, что этот Новый год я буду встречать с Агриппиной Павловной», — грустно подумала Яна, имея в виду свою домоправительницу. Ричард забрал их сына на все зимние каникулы и улетел с новой семьей в Швейцарию на горнолыжный курорт. «Лучше бы и я с ними напросилась», — продолжала размышлять Яна и представила лицо Люды, нынешней жены Ричарда, когда бы он спросил: «Можно моя бывшая поедет с нами?» Конечно, Люда не стала бы возражать. Люда была очень доброй, милой и покладистой. Именно такую женщину Яна всегда и желала бывшему мужу. Но даже при минимальном общении с Людмилой Цветкова всегда чувствовала, что Люда ревнует ее к Ричарду. Грешным делом Яна и сама подсознательно понимала, что Ричард любит ее. Это мучило и напрягало, поэтому Яна не очень любила бывать у них в загородном доме, а вот сын часто бывал в гостях у отца.
— А может, к Асе в гости пойти? — вслух произнесла Яна.
Дома даже елки нет. Да и зачем? Ребенка весь Новый год не будет, ей с Агриппиной Павловной лишние хлопоты ни к чему.
— Новый год без елки, без ребенка, без любимого, без желания и настроения, — констатировала Яна и тронулась в долгий путь до дома по предпраздничным пробкам.
Задребезжал телефон.
— Алло? Виталий? Что хочешь? — резко спросила Яна.
Это был давний друг — следователь, майор полиции. Дело в том, что волею судьбы госпожа Цветкова не раз становилась свидетелем того или иного преступления, а иногда и сама была то подозреваемой, то жертвой. В общем, обладала Яна Карловна потрясающей способностью влипать во все неприятности на свете. И все было бы ничего, если бы она не пыталась еще и расследовать их, чем доводила ситуацию до абсурда, а Виталия Николаевича — до белого каления. Этот «одинокий волк сыска» давно смирился с тем, что когда-то судьба свела его с Яной Карловной Цветковой и воспринимал ее как проклятие своей жизни. Агриппина Павловна и Ася даже предположили, что Виталий Николаевич влюблен в Яну, тайно, в глубине души, где-то очень-очень глубоко. Но если майор и был воздыхателем Цветковой, то он понимал, что такая женщина, как Яна, вряд ли ответит ему взаимностью. Она была слишком неординарной, непредсказуемой, к тому же все время витала мыслями в облаках. Да и Агриппина Павловна с большим сожалением и знанием дела сообщала всем Яниным друзьям и приятелям, что все попытки увлечь Цветкову бесполезны, так как она продолжает сохнуть по своему «заморскому принцу», имея в виду Карла Штольберга.