— Кнуд, слушай, а ты знаешь, что там за история с наследником? — решила поинтересоваться я.
— А что за история? Мы же тут, внизу сидим, чего там в верхах твориться нам никто не докладывает. Но я вот слышал, что уже как неделю никто наследника не видел. И все приказы отдает генерал. Шуварип. А больше ничего я про эту историю не знаю.
Интересненько, конечно. Но разбираться в странностях «верхов» мне некогда. У меня там пациентов хватает.
Я склонилась над Красавчиком, как прозвали моего пациента санитары, и как обычно стала вдыхать в его приоткрытые губы энергию. Внезапно я почувствовала легкое прикосновение к своим губам и услышала прерывистый вздох. Отскочила как ошпаренная от кушетки и уставилась на этого уже не совсем немощного.
— Ммм, как давно я не просыпался от поцелуя прекрасной девы. А уж в таком месте и вовсе сложно было ожидать нечто подобное, — потрескавшиеся губы мужчины растянулись в ехидной усмешке, а из‑под полуприкрытых век меня обжег взгляд ярко — зеленых глаз.
Хм, а у него оказывается длинные ресницы. До сражения он скорее всего и правда был красавчиком.
— Я не целовала вас, а лечила. Не стоит обольщаться, — строго сказала я.
Стоп! Он назвал меня прекрасной девой? Моя рука метнулась к шее. Странно, цепочка цела, амулет висит на шее. Что происходит? Мужчина заметил движение моей руки и произнес:
— Ты думаешь твоя безделушка для меня помеха, чтобы увидеть твой истинный образ? — он попытался было мне подмигнуть, но получилось коряво. Мешала повязка. Тоже мне, сердцеед нашелся. Сколько их было. Даже престарелые пациенты, когда еще работала в Катомипае, строили мне глазки. И этот туда же. Только очнулся, а уже глазищами своими сверкает.
Заметив мое хмурое выражение лица, Красавчик добавил:
— Да не бойся ты, не выдам тебя я. Мне самому не выгодно будет. Зачем еще кому‑то твоей красотой любоваться? — и попытался опять мне улыбнуться.
Я только закатила глаза на это. Видать неплохо он так головой приложился. Не доходит до него, что нынешние гримасы никакого впечатления на меня не производят. Или он не осознает, что у него с лицом теперь?
— Вы помните, что с вами произошло? — решила наконец‑то узнать я.
— Помню.
— И подробности рассказать мне не хотите?
— Не хочу.
— Замечательно, — я начала уже злиться.
— Я думаю мы можем найти более приятные темы для разговора, — и опять эта жуткая попытка улыбнуться.
— Я попросила бы вас перестать кривляться. Швы конечно уже не разойдутся, но и пользы это не принесет.
— Ну раз тебя больше ничего не интересует, то рассказывай сама.