С другой стороны, что давало повод подумать, что только потому, что он добился мирового успеха и обладал шикарным телом, он был каким-то… повесой и донжуаном?
Мариса отмахнулась от приводивших ее в смятение мыслей и, оставив шторы открытыми, стянула футболку и отправилась обратно в кровать. Какое-то время она еще размышляла над тем, что делать с уцелевшими вещами, оставшимися в гараже, но усталость в конце концов взяла свое, и она провалилась в сон.
Ее разбудил резкий стук в дверь. Мариса в панике вскочила и побежала на выход. Наверное, она выкрикнула имя сына, потому что за дверью услышала голос Рэйфа:
– С ним все в порядке.
Она распахнула дверь и застыла на месте, уставившись на Рэйфа, стоявшего в смутном свете ламп, горевших в коридоре.
Похоже, он тоже спал, потому что на нем не было ничего, кроме брюк, низко приспущенных на бедра. Мариса зачарованно смотрела на его широкие плечи. Рэйф казался таким огромным, властным и ошеломительно мужественным.
У нее вдруг пересохло в горле.
– Что происходит? – хрипло спросила она.
– Мне только что позвонил Сэнди Таннер, – ответил Рэйф и схватил ее за руку повыше локтя. – Плохие новости. Там снова возник пожар, и гараж сгорел дотла.
Мариса с трудом понимала, о чем идет речь, и озадаченно смотрела на Рэйфа.
– Сгорело все. Когда приехали пожарные, тушить было нечего, – тихо добавил он.
Марисе показалось, что ее сердце не выдержит. Память о родителях и моменты из жизни маленького Кира, тщательно запечатленные на фото, потеряны навсегда…
Она пошатнулась и тут же оказалась в сильных руках Рэйфа.
– Вы не должны держать удар и можете позволить себе поплакать.
– Я н-не могу… Не могу… – запинаясь, ответила Мариса, и ее глаза наполнились слезами.
– Все в порядке, я никому не скажу, – с едва заметной улыбкой сказал он, и Мариса перестала сдерживаться.
Она не могла остановить рыдания, даже когда Рэйф поднял ее на руки и отнес обратно в спальню. Мариса думала, что он уложит ее на кровать, и постаралась не чувствовать себя покинутой. Но Рэйф присел на краешек кровати и держал Марису, пока она не выплакала все слезы, которые копились в ней с момента смерти отца.
Она подавила всхлипывания и подняла голову. Широкое плечо Рэйфа был мокрым от ее слез.
К тому же на ней почти ничего не было из одежды. Обнаженные груди Марисы касались груди Рэйфа, а его рука находилась очень близко от них.
Чувствуя себя в неловком положении, Мариса попыталась высвободиться из его объятий.
– У меня где-то здесь лежали носовые платочки.
– Сейчас поищем, – сказал Рэйф и усадил ее на край кровати.