Если захочет Аллах великий, я завтра спрошу его и допрошу о том, что он знает, в собрании, где я соберу для него избранных учёных и эмиров…»
И Шахразаду застигло утро, и она прекратила дозволенные речи.
Когда же настала девятьсот девятая ночь, она сказала: «Дошло до меня, о счастливый царь, что когда царь Джиллиад услышал слова Шимаса, он приказал остроумным учёным, сообразительным вельможам и искусным мудрецам явиться назавтра в царский дворец, и они все явились, и когда они собрались у дверей царя, тот позволил им войти. А потом явился Шимас, везирь, и поцеловал руки царевича, и царевич поднялся и пал ниц перед Шимасом. И Шимас сказал ему: «Не следует детёнышу льва падать ниц перед кемлибо из зверей, и не подобает, чтобы сочетался свет с тьмою». – «Когда детёныш льва увидел везиря царя, он пал перед ним ниц», – сказал царевич. И Шимас молвил. «Расскажи мне, что есть вечное, свободное, что есть его два бытия и что вечно в двух бытиях его?» И юноша отвечал: «Что до вечного, свободного, то это Аллах (велик он и славен!), ибо он – первый без начала и последний без конца А два бытия его – это жизнь дольняя и жизнь последняя, и вечное в двух бытиях его – блаженство последней жизни». – «Ты был прав в том, что сказал, – молвил Шимас, – и я принимаю от тебя это, но только я хотел бы, чтобы ты мне сказал, откуда узнал ты, что одно бытие – жизнь дольняя, а другое – жизнь последняя?» И юноша ответил: «Из того, что дольняя жизнь сотворена, и не возникла она ни из чего сущего, и восходит происхождение её к бытию изначальному, но только она – явление, быстро проходящее, и необходимо в ней воздаяние за дела, а это требует восстановления того, что преходяще. А последняя жизнь – бытие второе». – «Ты был прав в том, что сказал, – молвил Шимас, – и я принял от тебя это, но только я хотел бы, чтобы ты мне рассказал, откуда узнал ты, что блаженство последней жизни есть то, что вечно в двух бытиях?»
И мальчик ответил: «Я узнал это из того, что последняя жизнь – обитель воздаяния за дела, которую приготовил сущий вечно, без прекращения». И тогда Шимас сказал: «Расскажи мне, кто из людей дольней жизни наиболее достохвален за деяния свои». – «Тот, кто предпочитает последнюю жизнь жизни дольней», – ответил мальчик. «А кто же предпочитает последнюю жизнь дольней?» – спросил Шимас. И мальчик ответил: «Тот, кто знает, что пребывает он в доме уединённом, и создан он только для гибели, и что после гибели он призван к расчёту, и что если бы был кто-нибудь оставлен в этой жизни навек, навсегда, не предпочёл бы он дольнюю жизнь последней».