Пройдя лестницу и уверенней встав на площадке крыльца, Нина Григорьевна выпрямила спину. Следующие два шага к входной двери — и она снова преобразилась, став строгой и внимательной, сумрачно оглядывая богатые хоромы, в которые попала. Чуть дрогнул рот — на вычурную роскошь: колонны под ярко выраженный мрамор, мраморные же статуи, ковры, в которых утопает нога; отделанные облицовочным камнем стены с настоящими картинами… Но секундами позже женщина лишь едва заметно пожала плечами. «Каждому своё. По своей породе».
Человек в костюме подвёл Нину Григорьевну к креслу и усадил, косясь на трость, с которой чёрный череп блеснул на него алым отсветом глаз.
— Я предупрежу хозяина.
Та кивнула. Хотя еле уловимую насмешку человек в костюме всё же поймал, но опустил глаза: женщина, несмотря на возраст, сразу разглядела стоявшего в вестибюле, чуть не сливаясь со стеной, ещё одного из команды домашней обслуги.
Домоправитель направился к лестницам, но не поднялся, а спустился.
Что ж. И это осталось в привычках. Берлога должна быть внизу.
Дождавшись, когда неприметный человек в другом конце вестибюля на секунды отвернётся, Нина Григорьевна коротко, едва приподняв, дважды стукнула тростью по толстому ковру. Стук, конечно, вышел приглушённый. И в вестибюле его вряд ли услышали. Но там, внизу, этот нетерпеливый стук отчётливо услышал хозяин, пусть человек в костюме до него ещё и не дошёл.
Через минуту человек в костюме взлетел по лестнице и чуть не бегом приблизился к странной гостье, из-за которой хозяин только что рявкнул на него, едва только служащий рот успел открыть. Снова, уже уважительно, предложив руку, он помог ей встать так, словно поднимал с кресла немощную старушку, которая вот-вот развалится. Правда и то, что Нина Григорьевна шла рядом с ним королевой на приёме.
И с каждым шагом вниз открывался просторный зал, мало чем по роскоши уступающий верхнему этажу. Только вместо облицованных камнем стен вдоль тянулись книжные шкафы, которые будто указывали в дальнем углу на стол с креслом. Кабинет?..
Когда они спустились, к ним навстречу медленно и с достоинством, правда тоже опираясь на трость — двойник той, что в руках женщины, пошёл высокий и поразительно красивый старик: гармоничные черты лица, большие глаза — оживлённо и насмешливо сияющие, благородно белая седина аккуратно стриженных волос — всё это создавало портрет человека энергичного, живущего полной жизнью. Осанистый, несмотря на мягкий домашний костюм, он саркастично улыбнулся поздней гостье.
— Ниночка, золотце! Откуда ты, прелестное создание? — Хозяин кивком отослал явного домоправителя с глаз долой и шагнул приложиться к руке гостьи. — Прошу, прошу, любовь всей моей жизни! Надолго ли в мой бедный шалашик, любезнейшая? А давай-ка я проведу тебя в одно уютное помещение, где мы сможем насладиться бальзамом для души и для горлышка… Нина, я очарован! Ты до сих пор… пленительна!