— Значит, ты не спала, а притворялась, — без досады и удивления просто констатировал факт желтоглазый дракон. Но затем тон голоса резко поменялся, и Лира услышала в нём тревогу и раздражение: — Что она тебе предложила?
— Какой-то гипнотический сон…
— Она сошла с ума и ты тоже.
Лекс резко отстранил девушку от себя, чтобы посмотреть ей в лицо.
— Что за мания всех спасать, всем помогать, даже ценой своей жизни?! Ты не представляешь, как ЭТО опасно!
— Я и не собиралась соглашаться, всё основательно не проверив и не взвесив, — возразила Лира.
— Что-то я сомневаюсь, — покачал головой мужчина.
— Что-то я сомневаюсь, что союз человека и дракона вообще возможен, — вдруг высказала девушка давно волновавшую её мысль.
Из-за грома и шума дождя приходилось говорить очень громко. Они практически кричали друг на друга.
— Ещё как возможен! Без вас мы вообще не могли бы иметь человеческую ипостась, — то ли машинально ответил-выкрикнул, то ли действительно признался в чём-то сокровенном Лекс.
После его слов вопросов в голове целительницы только прибавилось. Однако мысли сейчас были совсем об ином. Внутри проснулся исследователь-экспериментатор. Раз способ, предложенный Беатой, не подходит, значит, надо найти другой. И желательно здесь и сейчас. Потом у неё просто не хватит смелости ещё раз остаться с Лексом наедине и в такой непосредственной близости.
— Как вы смогли передать мне часть своей сущности? Что вы при этом делали?
Лира помнила лишь нежное тепло на губах.
— Целовал тебя, — и глазом не моргнув, ответил Лекс.
«Значит, надо повторить. А краснеть и умирать от смущения будем потом, наедине», — скомандовала сама себе девушка. Разговаривая, Лекс склонился над ней, оставалось только чуть-чуть потянуться. В первое мгновение мужчина сделал попытку отстраниться, но Лира, вскинула руки и обхватила ими его голову, не позволяя уклониться от поцелуя. Внутри росла и крепла уверенность, что она сможет исполнить задуманное, даже не зная как.
Это был её первый поцелуй. Первый и настоящий, потому что после того, как Лира не разрешила Лексу прервать начатое, он ответил, беря в плен её губы, всё крепче прижимая девушку к себе. Внутри боролись два желания: целиком и полностью раствориться в поцелуе, или попытаться сделать то, ради чего всё это затевалось. Что происходит с ней, когда она поёт, спасая от смерти, исцеляя от болезни? Она становиться источником жизненной энергии. Что, если сейчас она вместо этого вернёт Лексу то, что невольно у него забрала, — частицу его сущности. Но как её обнаружить и как отдать назад?