— А там, в тюрьме? — спросил я.
— Там — моя воля. Там бы я тебя убил… Или — ты меня, — спокойно ответил он.
«Что ж, все ясно, все понятно, и все точки стоят над своими „і“», — подытожил я про себя. Люблю, когда все понятно…
— Ну что, тараканий понос, попрятались по щелям! — взревел неподалеку Градник, заводясь, как машина с оторванным глушителем. — А ну вылезать, вылезать, строиться, отрыжка говноеда!
Кукушку тем временем уже обездвижили и втроем вытягивали из брони. Тот придурковато ржал, голосил, как под кайфом, и во всю глотку передавал свои незабываемые впечатления на таком махровом жаргоне, что лично я не понял ничего, кроме матерных связок…
* * *
Да, если любой из солдат мало — мальски справлялся с броней и прилагающимся к ней оружием, то уголовных и политических нужно было учить и учить…
Все последующие дни были наполнены практическими занятиями под завязку. Всем выдали хоть и устаревшее, но достаточно сносное оружие и милостиво разрешили не экономить боеприпасы. Рота была разведена для занятий по взводам, взводы — по отделениям, и уже мы, солдаты, начали натаскивать остальных двигаться, ходить и прыгать в броне, не кувыркаясь на месте, будто игрушечные клоуны на веревочках. Учили стрелять… нет, стрелять их, конечно, не научишь за такой срок, но хотя бы направлять оружие на цель, метать гранаты не под себя, как… короче, понятно, а в сторону вероятного противника. Также бронепехотинец должен уметь быстро заминировать нужную территорию, не цепляясь за собственные мины, жечь плазменными струями то, что нужно сжечь, а не все кругом…
В этом смысле пустыня вокруг нам здорово пригодилась, по крайней мере, можно было учить людей с настоящим оружием, не боясь испортить рельеф и экологию местности.
Словом, обычная наука бронепехотинца. До отцов — командиров, наконец, дошло, что процент опытных солдат в батальоне не так уж велик, а остальные, хоть и годятся на роль пушечного мяса, но это мясо надо еще приготовить по минимальным удобоваримым рецептам.
Ни батальонное, ни ротное командование в занятия почти не вмешивалось, целиком переложив их на нас, взводных и отделенных командиров. Всех это устраивало. Штрафбат начинал все больше походить на обычную армейскую учебку. Даже Диц перестал лютовать и слегка поутих, то есть почти не показывался в расположении штрафников…
Вот только времени на это у нас было мало, ничтожно мало, не готовят солдат за такие короткие промежутки времени!
Все уже понимали, чувствовали, что до высадки остаются считанные дни…