Положение нападающих сделалось безвыходным. С камнями и бревнами не было силы бороться. Оставалось одно спасение в срубе, куда все и устремились, высоко подпрыгивая над камнями и бревнами, низвергаемыми сверху пермянами…
Торжество осажденных было полное. Москвитяне были буквально сметены с горы, погибли и те, кто успел схорониться под защиту подвижного прикрытия. Прикрытие это начало трещать и колебаться, когда, под руководством Бурмата, пермские ратники принялись скатывать на сруб громадные камни, крошившие все на своем пути. Задрожали высокие стенки московского убежища, полетело несколько жердей, выбитых чудовищным камнем из верхней части сруба — и вдруг все рассыпалось по земле, образовав одну безобразную кучу бревен и жердей, прикрывших многих москвитян, не ожидавших такого скорого крушения…
— Разбили, братцы, разбили! — завопили на валах, радуясь одержанной победе над врагом. — Побежали назад проклятые!.. Вот это славно, голубчики! Славно, славно!.. Вдогонку им стрелы пускай, камни кати, бревна, обрубки!.. Не жалей ни стрел, ни камней! Видишь, как скоро бегут! Задали же мы им переполоху!..
Переполох среди москвитян действительно был страшный. Разгром сруба заставил их поневоле спасаться бегством, потому что идти против потока бревен и камней не было никакой возможности.
Пермяне с радостью увидели, что густые толпы неприятеля, хоронившиеся за своим срубом, врассыпную бросились книзу, оглашая воздух злобными криками. А камни и бревна настигали их и давили несчастных своею тяжестью, заставляя остальных бежать еще быстрее…
— Славно, славно! — кричали защитники Изкара и приходили в безумный восторг от своей удачи, сразу поднявшей их дух на недосягаемую высоту.
— Бегут, бегут! Москвитяне бегут! — разносилось по городку, и сотни ратников, расставленных по валам вокруг Изкара, стекались к городским воротам, против которых были разбиты страшные враги.
Шум, гам, ликующие возгласы, рев воинских труб, трубивших победу, висели над осажденною крепостью, счастливою своею неприступностью. Князь Мате и воеводы, даже сам осторожный Бурмат, являвшийся душою обороны, позабыли на минуту о том, что они отогнали только часть вражеских сил, и чуть не прыгали от радости, точно уже все московское войско показало тыл перед ними, благодаря чему Пермь Великая избавлялась от владычества ненавистных иноземцев.
— Зачем нам ушкуйники новгородские? Мы и без них управимся с врагом! — бахвалился Мате, наблюдая с вершины горы за беспорядочным бегством москвитян, лишившихся точки опоры. — Только бы камни да бревна у нас были. А этого добра у нас достаточно… Эх, жалко, что Микал ушел! Какая бы радость ему была! Посмеялись бы мы с ним над Москвою проклятою! Но он за Покчу свою испугался, заспешил спасать ее… Что ж, пусть он орудует там, а мы здесь побьемся… только бы камней да бревен хватило у нас…