— Послушайте меня, люди пермские. Государь мой, великий князь московский, повелел нам покорить вашу страну под руку высокую его. Вестимо, противились вы нам, насколько у вас сил на то хватало. Но Бог даровал нам победу. Теперь вы в наших руках. А посему объявляю я вам, люди пермские: отныне Пермь Великая соединяется с державою московскою, отныне и вы от мала до велика, мужеск пол и женский, считаетесь подданными государя московского, сиречь князя великого Ивана свет Васильевича. А как вы теперича подданные московского государя, то и живите вы по укладу московскому: Бога бойтесь, князя великого чтите, власти предержащей слушайтесь — и все у вас как по маслу пойдет. А животы ваши, и дома, и скот, и худобышка ваша всяческая — все это останется при вас, как было. Никто вас обижать не смеет. А ежели вас тронет злой человек, ну, хоть ратника моего, к примеру, взять, можно вам управу искать на него, ибо для закона все равны, кто только ни живет под рукою великого князя!..
Пермяне слушали и молчали, стараясь не пропустить ни одного слова из воеводской речи, переводимой для них с русского на местный язык монахом-зырянином, улыбавшимся доброю, приветливою улыбкою. Все поняли, что погрома в Изкаре не будет, а это составляло такое громадное счастье для жителей, что многие совершенно забыли в эти минуты о присоединении своей страны к Московскому государству, к которому еще столь недавно они пылали самою свирепою ненавистью.
А Пестрый сообщил еще о том, что в обычае великого князя жаловать своею милостью верных подданных, какими, конечно, будут и пермяне, что скоро вся Великая Пермь поцелует крест на верность новому государю и, похвалив раненых воевод Бурмана, Коча, Мычкына и Зырана, стоявших тут же в толпе, за геройство, удалился в свой походный шатер, раскинутый на середине городской площади.
Настроение пермян было восторженное. Доброта московского военачальника растрогала всех до глубины души. Вдобавок Пестрый был настолько умен и тактичен, что не коснулся на первых порах вопроса о христианской вере, предоставив это попам и монахам, которых он, конечно, решил поддерживать впоследствии, когда в том представится надобность.
К тому же вдаваться в духовные дела большому воеводе было даже и некогда. В Изкаре нельзя было засиживаться, потому что оставалось еще два городка — Покча и Чердын, которые следовало взять во что бы то ни стала Конечно, туда послан был Нелидов. Он уже овладел Уросом, о чем Пестрому была доставлена весточка, чрезвычайно обрадовавшая его. Но в Покче, быть может, придется столкнуться с самим князем Микалом, ускользнувшим из Изкара, а это обеспокоивало боярина не на шутку, хотя уже было видно, что песенка Перми Великой спета.