7 апреля 2020 года
Мелани чувствовала, как ей не хватает свежего воздуха. В комнате, где она находилась, не было окон.
Кроме ее собственных фотографий, на стенах вообще ничего не было.
Боб время от времени приходил проверять, на месте ли она. Хоть сбежать отсюда было невозможно.
Она пыталась заговорить с тюремщиком. Но это было бесполезно. Боб был похож на мумию. Он не слышал ни одного ее слова.
Мелани не знала, сколько времени она здесь находилась. Неделю? Месяц?
Все это время она думала об Аароне. Вспоминала счастливые моменты их жизни.
Как ей хотелось его увидеть!
Они ведь повздорили в тот вечер, когда Сандра похитила ее. Сейчас Мелани чувствовала себя виноватой перед мужем за свое поведение в последние полгода. За свои измены Аарону… Что с ней происходило? Она сама не понимала… А он терпел все это.
Когда в глянцевом журнале впервые напечатали фото Мелани и Брайана, под хмельком целующихся в машине, Аарон подошел к ней и спросил:
— Тебе нужно время, чтобы разобраться в себе?
Мелани долго молчала. Потом заплакала и бросилась ему на шею:
— Любимый, прости меня… Я не знаю, зачем я так делаю… Я люблю тебя, только тебя. Больше никто мне не нужен.
Аарон прижал ее к себе.
Дальнейшие ее встречи с Брайаном муж не комментировал. Делал вид, что не замечает. Он ждал, когда это пройдет.
Лишь однажды сказал:
— Если ты меня разлюбила, если это так…
Но Мелани остановила его:
— Нет. Я люблю тебя.
Он не стал это опровергать.
Если бы знать, что ей удастся выжить, сбежать отсюда… Она упала бы перед ним на колени и молила бы о прощении.
Аарон научил ее, что главное в жизни — это глаза человека. Разговор глаз, а не слов.
И он всегда разговаривал с ней глазами. А она — с ним.
И это был только их секрет. Только их пространство. Только их мир.
Со всеми остальными они общались посредством слов.
Как режиссер, Аарон понимал, что Мелани не обладала серьезным актерским талантом, но тем не менее снял ее в нескольких своих фильмах. И на съемочной площадке у них получался неплохой творческий союз. Они прекрасно понимали друг друга не только в семейной жизни и не только в постели.
Больше всего на свете Мелани любила, когда Аарон пел. Если бы он не стал режиссером, а продолжал заниматься музыкой, то смог бы ею зарабатывать себе на жизнь. Хотя его судьбу решило то, что он не очень любил быть на виду, на сцене, в кадре. Ему всегда больше нравилось наблюдать творческий процесс изнутри.
Но когда он пел…
Сердце Мелани сначала останавливалось, а потом начинало биться как сумасшедшее…
А родной голос обволакивал ее сердце, проникал внутрь, и ей казалось, у нее вырастают крылья.