Опять осматриваюсь, но увидев лишь незнакомые лица, вздыхаю. Головой упираюсь о стенд, прикрываю глаза и ощущаю, как в груди громко стучит сердце. Я хочу выглядеть сильной, хочу казаться равнодушной и уверенной. Но, на самом деле, мне страшно. Меня никогда не заносило так далеко от дома, я никогда не была одна. Здесь все не то. Люди, их перекошенные лица, настороженные взгляды. Такое ощущение, словно меня лихо из воды вытащили и кинули на разгоряченный песок. Я задыхаюсь.
— Мисс Блэк?
Растерянно раскрываю глаза. Передо мной седовласый мужчина со смешными усами и горбатым носом. Он одет в довольно простой черный костюм, на рукавах поблескивают серебристые запонки. Лицо у него доброе, морщинистое: наверно, он часто улыбается.
— Ариадна Блэк? — Вновь переспрашивает он.
— Да. — Я сглатываю и отхожу от стенда. — Это я. — Чертова люцерна.
— Отлично! Я — директор Барнетт. Чего вы тут стоите? Я ждал вас в кабинете!
— Если честно, я потерялась.
— Серьезно?
— Ну, у вас тут целый лабиринт.
— Что ж, моя дорогая, тогда я вас проведу. Идемте. Кстати, — директор улыбается и ко мне подходит так близко, что я чувствую запах его дурацкого одеколона, — вам знакомо словосочетание «Нить Ариадны»? Вашей тезки.
Я с интересом вскидываю брови, а он улыбается еще шире.
— В древнегреческой мифологии именно Ариадна помогла Тесею — сыну Эгея, найти выход из лабиринта! И собственно, вам наши запутанные коридоры не должны приносить неудобств. — Мы плутаем вдоль незнакомых кабинетов, мистер Барнетт вежливо молчит и ждет моего ответа, но я даже не знаю, что сказать. Пожимаю плечами и предполагаю:
— Возможно, я растерялась.
— Будет вам! По какой причине? Хотя…, — мужчина отмахивается, открывает дверь в свой кабинет и пропускает меня вперед, — не отвечайте. Я догадываюсь, в чем проблема.
— Правда?
Задумчиво вскидываю брови. Мистер Барнетт кивает, приподняв уголки губ, а затем усаживается за огромный деревянный стол, заваленный документами, папками и прочей дребеденью. Солнце лениво освещает его пожилое лицо, но я почему-то думаю, что этому мужчине нет и пятидесяти. Слишком молод его голос и огонек в блестящих глазах.
— Мы в Астерии судим людей по их родословной. — Ворчливо протягивает он. — У вас она довольно интересная, вы понимаете, о чем я. Так что совсем неудивительно, что здесь вам не доверяют, мисс Блэк. Издержки средневековья. Недостатки воспитания.
— Южное гостеприимство, — добавляю я, фальшиво улыбнувшись.
— И то верно, мисс Блэк! Но хочу, чтобы вы помнили: когда вы пересекли порог моей школы, вы начали новую жизнь. И да, меня не волнует это, — он кивает на толстую папку, лежащую на его столе: наверно, мое личное дело, — и это, — теперь он указывает на какой-то лист с круглой, ярко-синей печатью. — Ваше прошлое осталось позади. Я забуду о нем и вам советую. А люди — переубедите их.