Жилых строений тоже было множество, и еще первый раз в городе первородных я заметил настоящий загон для животных, из которого доносилось радостное похрюкивание. Не знал, что эльфы разводят свиней. Хотя ничего удивительного – одной охотой и собирательством прокормить столь крупное поселение было бы невозможно.
Я заметил несколько слуг, которые с деловитым видом ходили по территории поместья. На первый взгляд жизнь здесь была похожа на ту, к которой я привык, больше, чем все, что я видел в городе первородных до сих пор.
Меня отвели в свинарник (кто бы сомневался!), закрепили цепь на его стене и оставили наедине с собой. Свинарник был очень чистый и сухой, было тепло. Это было самое комфортное помещение из всех, в которых мне довелось побывать с тех пор, как я оказался в плену у первородных. Ну, откровенно говоря, это было всего лишь второе помещение, в котором я оказался с тех пор, как попал в плен. Первым была казарма возле арены. В моем загоне даже была канавка для стока нечистот, в которой все время журчала вода. А в другом конце загона, в деревянной стене была небольшая ниша, на уровне колен, правда – чтобы было удобно пить кому-то ростом со свинью, в которой собиралась теплая вода. Я даже рассмеялся, не сдержавшись. Истинный дворец по сравнению с тем, к чему я уже начал привыкать.
Я незамедлительно сбросил с себя обрывки одежды, которыми до сих пор прикрывался, и принялся осторожно омывать избитое тело. Настоящее блаженство! Если бы еще покормили, было бы совсем хорошо. Хотя есть я пока совсем не хотел, но понимал, что для того, чтобы быстрее привести себя в порядок, питаться нужно очень хорошо.
«А в самом деле, для чего вы так стараетесь выжить, господин Эрик Варден? – задавал я себе вопрос. – Вы поставили себе цель сбежать, предварительно получив как можно больше знаний о первородных. Много ли информации вы получили за то время, что провели в их проклятых владениях? Расписание работы арены? Ладно, много ли вы сделали для того, чтобы их получить?» На эти вопросы ответ был не слишком приятный, и я предпочел на них не отвечать. Чтобы занять себя, я подхватил сброшенные на пол обрывки нижней рубахи, отстирал их в нише с водой, насколько это было возможно, и принялся конструировать из них что-то, что не расходилось бы от любого движения. Очень мешало отсутствие иглы и ниток, приходилось вязать многочисленные узелки, связывая между собой полосы рассеченной эльфийскими мечами рубахи. Я разложил на земле лохмотья и попытался связать из них что-то вроде юбки. Или коротких штанов – прикрыть хотя бы то, что в человеческом обществе не принято было демонстрировать никому, кроме законной супруги. Ну или девушек из заведения госпожи Миранды и им подобных. Я так увлекся этим медитативным занятием, что не заметил, что уже не один. Из задумчивости меня вывел смешок, который показался мне смущенным.