— Kann man wirklich nichts zu tun? (Неужели ничего нельзя сделать?) — Невельская умоляюще сложила руки.
Торвальдсон, все мысли которого крутились вокруг отплытия, готов был на всё, чтоб его ускорить.
— Es sei denn, daß sie mit Ihnen zusammen bis zum Spanien fahren. Selbstverstandlich, muß man draufzahlen… (Если только вместе с вами посадить до Испании. Конечно, придется доплатить…)
— Wunderschön! (Прекрасно!)
Маша бросилась к разведчикам. Захлебываясь от спешки, передала предложение Торвальдсона.
— Мальчики! У вас всё равно нет другого выхода. Здесь вас расстреляют свои же. А там новая жизнь! Начнем все вместе. Вы, я, ваш капитан. Ну же?!
Разведчики переглянулись, без слов поняли друг друга.
Сашка хмыкнул:
— Бог с вами, Маша, радость наша! Где мы, и где заграница?
— Но ведь это же смерть для вас!..
— Авось, — Сашка жестом остановил ее. — Капитана сбереги.
С судна нетерпеливо посигналили. Двое солдат, по знаку Ранке, подхватили плащ-палатку с Арташовым.
Растерявшаяся Маша наспех перецеловала разведчиков и, зареванная, последней взбежала по трапу.
— Leinen los und ein! (Отдать швартовы!) — тотчас подал команду Торвальдсон.
От заведенного мотора судно встряхнуло. Потревоженный Арташов со стоном открыл глаза. Увидел над собой темное небо. В следующее мгновение небо от него отгородили счастливые Машины глаза.
— Очнулся! — пробормотала она.
— Где мы?
— Это корабль. И мы с тобой на нем, — невнятно объяснила Маша.
Арташов принялся озираться и увидел себя на палубе среди фашистских солдат.
Разом вспотев, вжался спиной в борт и судорожно принялся шарить по бедру в поисках пистолета. Увы! Кобура оказалась пуста. Немцы поглядывали на него со снисходительной насмешкой.
— Женечка, успокойся! — перепуганная Маша с силой прижалась к нему. — Это не враги. Они не тронут тебя. Они сами пленные.
— Они с оружием!
— Они плывут в плен. А мы с тобой — в Испанию.
— Ку-да?! — очумевший Арташов попытался подняться. — Где мои ребята?
— Погибли.
— Все?!
— Все, — стараясь выглядеть твердой, подтвердила Маша.
Ноги под Арташовым подкосились. Маша едва успела смягчить падение.
— Только не волнуйся! Я тебе всё объясню, — заторопилась она. — Всё объясню, и ты поймешь. Потом примиришься, и всё образуется.
По палубе с совершенно подавленным видом прогуливалась баронесса Эссен.
Поднявшаяся из трюма Невельская подошла к ней:
— Девочек укладывают. Кажется, успокоились.
— Он же был таким крепким, — в голосе баронессы проступила безысходность.
Невельская, утешая, приобняла подругу.
— Знаешь, Лидушка, я тебе прежде не рассказывала, — растроганная баронесса грустно улыбнулась. — Тогда на балу, когда они подошли вдвоем, мне ведь сперва Сережа приглянулся. Но показалось, что больно дерзко смотрит. Вот и решила помучить, — отдала танец другому. А он больше не подошел.