Неохотно выбралась из-под теплого одеяла. Отдернула штору. Мимо оконца вверх вспорхнули «вертолетики» — стаей. Будто разом кто-то спугнул. Хилая зима 2008 года в середине апреля вдруг взбрыкнула. По запорошенным улицам бродил, поднимая поземку, пронизывающий ветер. Комната выходила на северную сторону, и в огромное щелястое окно постоянно задувало. Даже раскрасневшийся калорифер, что Ксюша купила втайне от хозяйки, едва поднимал температуру до пятнадцати градусов.
Зябко поежившись, Ксюша поспешно накинула байковый халат.
Ею овладело уныние, — предстоял очередной безрадостный день. Но в следующую минуту она вспомнила о незнакомце. И расцвела, отчего-то уверенная, что сегодня он появится вновь. И на этот раз она его не оттолкнет.
Весь день Ксюша порхала за прилавком, чем дальше, тем с большим беспокойством поглядывая на лестницу. Увы! Он так и не появился. Что говорить, вчера она здорово постаралась произвести впечатление. В первый раз за столько лет на горизонте появилось что-то стоящее, и — сама оттолкнула.
Она так ушла в переживания, что даже беспричинно огрызнулась на Татьяну.
— Что? Не пришел? — догадалась та.
— Да мне-то по барабану! — выпалила Ксюша и смутилась, поняв, что невольно выдала тайные мысли.
— Я бы расстроилась, — призналась Татьяна.
«А уж я-то как!» Права, права Татьяна. Дура и есть. Да еще превратившаяся в мегеру.
В семь вечера, совершенно опустошенная, она вышла из торгового центра. В сумке лежал флакончик духов — единственная память о незнакомце.
Он ждал напротив выхода, переступая озябшими ногами в легких, не по сезону туфлях, глубоко погрузив нос в букетик мимозы.
Ксюшино сердечко вспорхнуло и заколотилось. Боясь выказать радость, она наморщила лоб.
— Никак вспомнили о забытых духах?
— Каких духах? — недоуменно повторил он. — Я вас ждал. Холодно только, — с детским удивлением незнакомец дотронулся до уха.
— Не удивительно, — Ксюша глянула на тоненькие туфли. — Что, не терпится попасть на тот свет?
— Почему? У меня еще неделя срока, — отчего-то испугался он.
— Шуточки же у вас, — Ксюша покачала головой. — Но вообще-то, если в летних туфельках по снегу, так и недели не протянешь. Вы зиму в чем отходили?
— Вообще не ходил, — наткнувшись на непонимающий взгляд, незнакомец спохватился. — В смысле зимой меня здесь не было.
Его неприкрытая робость помогла Ксюше обрести прежнюю, снисходительную интонацию.
— Тебя как зовут-то?
— Анхель.
— Как? — она поразилась. И диковинному имени. И тому, что необычное имя в самом деле идеально шло ему. — Болгарин, что ли?
— Могу и болгарином.