— Дай мне пару дней, — попросил Заманский.
Лукинов нахмурился.
— Ты моей интуиции еще веришь? Так вот, Лёвушка к убийству отца не причастен!
На лице Лукинова появилась кислая мина.
— Хотя бы день!..
Лукинов безнадежно вздохнул. Отказать Заманскому он не мог. Когда-то, стажером, он потерял портфель с уголовным делом. Наутро явился с повинной к шефу-наставнику. И Заманский, славившийся поразительной памятью, никому не сказав, за два дня восстановил утраченные материалы.
— Что ж, — буркнул Лукинов. — Впереди выходные. Смоюсь втихаря на фазенду. Хотя, конечно, после наполучаю полной мерой… Если что, вот мой резервный телефон. На твой звонок отвечу.
Заманский неловко улыбнулся. Улыбка эта Лукинову решительно не понравилась.
— Имей в виду, если подозреваемый сбежит, меня уволят, — скупо напомнил он.
Заманский, подхватив барсетку, заспешил к выходу.
— Я на Узловую, — бросил он на ходу.
Его нагнал унылый голос Лукинова.
— Когда меня вызвездят с работы, приеду к тебе в Израиль, — трудоустроишь евреем.
Заманский с притворной бодростью взметнул кулак.
…Он едва успел отпрыгнуть в сторону. Дверь распахнулась от сильного толчка снаружи. В проеме, тяжело дыша, опиралась на деревянную клюку костистая женщина лет пятидесяти с морщинистым скуластым лицом. Мокрая косынка сползла с головы и едва держалась на плече старенького пальто. Но женщина этого не замечала.
— Кто здесь?.. Мне к следователю надо, — низким прерывающимся голосом объявила она. Блуждающим взглядом оглядела обоих мужчин. Определила в Лукинове, сидящем за столом, главного. — Валька, она что, впрямь?.. Позвонили, будто в тюрьме…
Следователи переглянулись: нетрудно было догадаться, что перед ними стояла мать Валентины Матюхиной.
— Надо же. А я как раз к вам собирался, — обрадованный Заманский подхватил стул, усадил на него потрясенную женщину.
Та неловко, опираясь на клюку, сползла на сидение:
— Так за что?!
Лукинов заглянул в бумаги.
— Вы Анна Геннадьевна Матюхина? — уточнил он.
— Давай уж: Нюра, — поправила визитерша. — Всю жизнь в Нюрах прожила, обвыклась.
— Ваша дочь арестована за убийство антиквара Зиновия Плескача.
— Как это за убийство?.. — губастый Нюрин рот в поисках глотка воздуха широко раскрылся, глаза налились кровью. — Вы что ж это: если власть, так всё можно? Управы уж нет? У девки дите больное в доме, без мамки не засыпает, а вы ее, безвинную… Списать, что ль, больше не на кого?! Да я по всем прокурорам пройду!..
— Ваша дочь сама призналась в убийстве, — Лукинов положил на стол протокол допроса подозреваемого. Перевернув, отчеркнул пальцем строчки признания.