– Вы думаете, это мог быть кто-то из них?
Вистинг скользнул взглядом по странице.
– А вы думаете, мог? – следователь вернул вопрос.
Ведущий программы задумался, прежде чем отрицательно покачать головой.
– Я думаю, то, что это произошло в моем доме, случайность, – сказал он и рубанул рукой воздух, Вистинг видел по телевизору, что он обычно делал так, когда хотел перейти к новой теме.
– У вас, должно быть, сложная работа, – продолжил Томас Рённинген. – Требующая много усилий. Разве нет?
– Это и делает ее интересной.
– Я впечатлен тем, как талантливые следователи вроде вас могут видеть связи, которые другие не замечают.
Вистинг понимал, почему гостям нравится Томас Рённинген, отчего они так легко ему открываются. У него совершенно естественно получалось быть лидером, но вместе с тем направить все внимание на собеседника. Красноречие и шарм создавали приятную атмосферу. Такой харизмой нельзя было обзавестись, научиться ей. И все же сказанное ведущим сейчас больше казалось отвлекающим маневром, чем истинным мнением.
– Где вы были вчера вечером и ночью? – спросил Вистинг, не продолжая разговор, к которому его приглашал ведущий.
Томас Рённинген улыбнулся и снова сменил позу.
– Может быть, вы думаете, что у меня лучшее в мире алиби, миллион телезрителей, но правда в том, что все видят на экранах запись. Программа идет тем же вечером, в неизменном виде.
– Так где вы были?
– Дома. Один.
– Мы пытались дозвониться вам и даже отправили полицейских к вашей двери сегодня утром.
Томас Рённинген понимающе кивнул.
– Я выключил всё, – сказал он. – Мобильный телефон, дверной звонок, телевизор. Всё. Я вернулся домой около семи и сел писать. Работал почти до пяти утра, потом просто упал в кровать. Когда проснулся, включил мобильный телефон, прочитал сообщения и позвонил вам.
Вистинг задумался, как можно было подтвердить алиби. Если Рённинген использовал компьютер, подключенный к домашней сети, весь трафик регистрировался. Он пока отложил эту мысль и задал еще несколько обычных вопросов. Часовая беседа с ведущим помогла создать немного другой образ, отличающийся от того, который было привычно видеть по телевизору. В Рённингене было что-то напускное, неестественное, с телевизионного экрана этого видно не было.
Вистинг проводил гостя. Моросящий дождь сделал матовым свет от фонарных столбов.
– Куда вы сейчас направитесь? – спросил Вистинг.
Томас Рённинген застегнул замок на куртке и сунул руки в карманы.
– Я думал поехать в дом и посмотреть, что там. Вы думаете, получится?
– Наши криминалисты по-прежнему там. Полагаю, они вас не пустят.