Миллнер продолжал молча смотреть на нее.
– Как бы там ни было, я вылетела в Мадрид вместе с Патриком Вейшем, и затем мы пошли в музей Прадо. Вот там-то я и утратила контроль над событиями.
– Что насчет кражи «Моны Лизы» в Мадриде?
– К этому я не имею никакого отношения. Пока мы ждали в музее Мэйделин – мы ведь думали, что встретим ее там, – внезапно повалил дым, зазвучал сигнал пожарной тревоги. По пути на улицу я встретила Патрика Вейша и его водителя. Кто-то снял сумку у меня с плеча, и вскоре после этого мы встретились перед музеем. И уже в отеле я обнаружила «Мону Лизу» из Прадо в своей сумке.
Миллнер едва заметно кивнул. Судя по всему, он ей поверил.
– Тогда я в первый и единственный раз встретилась с Павлом Вейшем. Он показался мне… жутким.
– Где вы с ним встретились?
– В отеле. После той аварии с вертолетом он действительно ужасно изуродован. Он был циничным, желчным и злым. Показал мне фотографию Мэйделин, на которой она… – Хелен запнулась. В горле образовался комок, который не позволял ей говорить.
Миллнер поднялся, шагнул к шкафу и наклонился. Открыл дверь, за которой обнаружился мини-бар.
– Хотите воды?
– А ничего… покрепче нет?
На губах агента ФБР снова промелькнула улыбка, и он вернулся к ней с бутылкой воды и маленькой бутылочкой виски.
Хелен сделала большой глоток алкоголя.
– Знаете, все это было уже чересчур.
Он взял у нее полупустую бутылочку и опрокинул в себя остатки виски.
– Да ладно, – произнес он и бросил бутылочку в мусорное ведро, а Хелен запила крепкий алкоголь водой.
Миллнер снова опустился на край стола, прямо рядом с телевизором.
– Что было на той фотографии, которую дал вам старик Вейш?
– Моя дочь. Голая, если не считать трусиков, и все ее тело было изрисовано линиями.
– Линиями? – удивленно переспросил Миллнер, подняв брови.
– Линиями надрезов для косметических операций… Только выглядело все это не слишком эстетично.
Губы агента ФБР сжались, и Хелен прочла на них непроизнесенное ругательство.
– И этим вас шантажировали?
Она кивнула.
– Что именно вы должны были сделать?
– Заменить подлинник в Лувре на «Мону Лизу» из Прадо.
– И вы сделали это?
– Перед этим мы ночевали в Париже у одного человека по имени Луи. Я могу показать вам, где он живет. Он обработал лаком «Мону Лизу» из музея Прадо, потому что она более яркая, чем оригинал. Чтобы подмену не сразу заметили.
Миллнер надул щеки, затем шумно выдохнул. Провел ладонью по волосам.
– В музее Прадо не обрадуются…
Смущенная, Хелен молчала. Хотя она не могла предотвратить случившееся, она чувствовала себя соучастницей преступления. Пятьсот с лишним лет картина просуществовала в своем первоначальном состоянии, до сегодняшнего дня.