Морошкин достал заныканный так, что ни одна бы зараза не догадалась, планшет, вывел меню, произнёс извиняющимся тоном:
– Я тут, покуда банька топилась, малость похозяйничал: жучков понаставил, а один так и вовсе княгинюшке нашей подвесил. Так… на всякий пожарный.
– Добро, – кивнул Демин.
– Тогда я программку запущу, она нам всё интересное выберет – я ж ведь всё подряд писал… для подстраховки.
– А что за программка-то?
– Да стандартная эфэсбэшная – на слова-маркеры реагирует. Мне тут Свешников списочек надиктовал, а я его к анализатору прикрутил.
– И долго ждать?
– Сейчас всё будет, программка шустрая. Наши её у американцев передрали, напильничком доработали и вуаля. – Морошкин пробежался по клавишам и с победной ухмылкой откинулся к стенке предбанника. – Можно слушать.
– Двери закрыл?
– Обижаешь, князь…
Записи они слушали почти в абсолютной тишине. В целом ничего криминального программе, которую остряки из ФСБ обозвали «Сноуден», обнаружить не удалось. Да, шептался народ, обмусоливая недавние трагические события и гибель нескольких гридней. Однако планы мести (во всяком случае вслух) никто не вынашивал, а слова-маркеры относились к исключительно бытовым ситуациям.
Файлики, касающиеся княгини, заставили Демина покраснеть. Та, раздав все нужные распоряжения насчёт организации похорон и тризны, отправилась навещать Егория и отнеслась к нему с такой нежностью и лаской, что тут не только раненый, умирающий – и тот бы пошёл на поправку. Зря, наверное, от контрольного выстрела удержались…
– М-да, – хмыкнул Морошкин, выслушивая многочисленные охи и ахи. – Слабовато, видать, Свешников боярина приложил. Быстро оклемался. Ишь как старается, стервец! – уважительно добавил капитан.
Демин снова почувствовал укол ревности, но силой заставил дослушать почти до самого конца. К счастью, «комплот» не сложился, любовникам было не до того. Насытившись друг другом, они лежали, тяжело дыша.
– Всё, заканчиваем разврат! – велел «князь», которому откровенно надоели прерывистые звуки человеческого дыхания.
Морошкин послушно вырубил планшет, понятливо глянул на Демина, однако от ремарок благоразумно отказался.
Ждали остальных.
Первым появился техник. Тот по ходу и не парился вовсе, быстро помылся и вперёд. Потом прибыл учёный, выглядел подозрительно весёлым, мурлыкал под нос песенку.
Дольше всего пришлось ждать Павленко. Как выяснилось, тот не отказался от «щедрот» матушки-княгини, выбрал павушку посимпатичней и два часа потом с ней «плескался». Появился довольный, что тот кот. И девица, которую он зачем-то приволок с собой, не казалась разочарованной. Что-то подсказывало Демину: ночь у снайпера ожидается бурной, спелись голубки. Откуда он только здоровье возьмет? Ну, бессонная ночь это не повод для упущений на службе. Если Дениска завтра что-нибудь нафурычит, то, как говаривал государь Петр Алексеевич – «быть его роже дратой»!