Мельком взглянув на старушку, Оксана подумала, что та не в первый раз приглашает сюда медиков…
* * *
Елена Николаевна боязливо подняла веки и поняла, что лежит в том же кабинете следователя. Она почувствовала под головой свёрнутую шерстяную кофту Милявской, потрогала продавленный кожаный диван и слабо улыбнулась. Кроме самой Галины Семёновны в кабинете находилась медсестра, которая как раз заканчивала укладывать свой чемоданчик.
— Ещё раз давление померим, — ласково сказала она, наклоняясь к Потаповой. — Вам лучше? Говорить можете?
— Простите меня, — только и смогла произнести Елена Николаевна.
Она нашла глазами следователя; и пока медсестра измеряла ей давление, заискивающе смотрела на Галину Семёновну.
— Сто пятьдесят на девяносто. Отлично. — Медсестра сняла с руки Потаповой манжетку. — А ведь было-то двести шестьдесят на сто тридцать! Я уже хотела «скорую» вызывать, но решила попробовать магнезию. В туалет не хотите сходить?
— А, знаете, хочу! — Потапова смущённо потупилась. — Мне можно встать? Это не опасно?
— Нет, уже не опасно! — радостно вмешалась Милявская. — Света отлично делает магнезию. Это ведь исключительно сложный укол, требующий подлинного искусства. Вы как йод переносите?
— Нормально, — всё тем же чужим голосом ответила Потапова.
— Света вам «сеточку» сделала на месте укола, так что не волнуйтесь, всё рассосётся. Сколько раз она меня спасала, особенно в жару! Светик, отведёшь женщину в туалет? — Милявская потёрла сухие ладошки.
— Обязательно.
Медсестра помогла больной подняться. Елена чувствовала боль в правой ягодице, некоторое онемение ноги. Все пуговицы и крючки на одежде оказались расстёгнуты, и Милявской пришлось помочь вызванной свидетельнице привести себя в порядок.
— Света из районной поликлиники прибежала. Ладно, что там сейчас больных мало. Правда, ей нужно возвращаться. А нам придётся разруливать ситуацию. Может, позвонить вам домой? Пусть придут сюда, встретят. До чего же «неотложка» сволочная — нет машин, и всё! Ждите, пока освободятся. Света, как всегда, выручила…
— У меня дома никого нет, только собачка. Пойдёмте. — Елена Николаевна взяла под руку медсестру. — Я вернусь сама. Мне нужно поговорить с вами. — Она выразительно посмотрела на следователя.
Пока Потапова отсутствовала, Галина Семёновна выглянула в окно и увидела Оксану, которая ела мороженое, разгуливая в дворике прокуратуры; она никак не могла размять затёкшие ноги. Милявская на всякий случай задёрнула штору, подошла к тумбочке и налила чаю в чистую фаянсовую кружку.
Елена Николаевна, шаркая, вошла в кабинет. В туалете она ополоснула лицо над раковиной, но заниматься своей внешность уже не было сил. Да и для кого теперь краситься, наряжаться? Дура, надо было жить в своё удовольствие, сохранить участок близ Хэппоярви, доставшийся от родителей покойного мужа. Нет, всё продала; деньги истратила на наряды, на качественный парфюм. Каждую неделю в парикмахерскую бегала, благо она возле дома. Добегалась. Получила. ОН получит тоже. За всё сразу, изменник…