Я не пошла к микроавтобусу, несмотря на то, что там меня ждали. Набрала номер мобильника Озирского и, не успев отдышаться, услышала его голос — низкий, чистый, чуть со смешинкой.
— Слушаю! Оксана, ты? Как успехи?
— Да, я.
У меня защипало в носу, почему-то захотелось плакать. Несмотря на то, что с Андреем мы разговаривали сегодня утром, именно сейчас на меня напала слезливая сентиментальность.
— Адрес выяснен. Он живёт на Ланском шоссе… — Я продиктовала номер дома и квартиры. — Озирский повторял «да-да», давая понять, что очень внимательно меня слушает. — Похоже, тесть ни о чём не догадывается. После тех событий зятя не видел. Пока домой не звонил, предупредить не может… Надо только скорее, Швоев — пациент психдиспансера, а такого рода больные очень чувствительны. Он даже сам может заподозрить неладное. А ведь в квартире ещё жена с ребёнком. Как бы с ними чего не случилось. Может и в заложники их взять, ими прикрыться. От придурков всего жди…
— Вполне вероятно, — подтвердил мои опасения Андрей.
Я представляла, как выглядит сейчас шеф — красивый, благородный, темноволосый, с седыми висками и модной, едва заметной бородкой. Он сидит в кабинете, оснащённом по последнему слову техники, излучая уверенность в успехе. И я вообразила, как Андрею самому хочется выехать на задержание Швоева.
Милиции Озирский может не опасаться — у него мощные связи в Главке, и все тонкости, конечно, уже обговорены. Да, шефа так и тянет на Ланское, но он вряд ли сможет — слишком много хлопот. И потому придётся послать других. Интересно, кого он выберет?
Андрей часто говорил, что очень тоскует по тем временам, когда вместо дорогих костюмов носил джинсы и кожаную куртку — тогда он был моложе, сильнее, добрее. И не разучился ещё верить людям.
— Ах, как хотела бы я сейчас быть в Питере и поехать на Ланское!
Я слышала свой голос как бы со стороны. Далее последовал мой нервный смешок, не на шутку встревоживший шефа.
— Успокойся, ты и так уже на грани! Справимся без тебя. Иди, отдыхай, у вас ведь уже вечер. Ты своё дело сделала.
— Да, у нас месяц и звёзды, — подтвердила я. — Всего хорошего.
— Пока! — попрощался шеф и отключился.
Я кожей чувствовала, что из «Шевроле» за мной наблюдают и ждут, что сейчас подойду, объясню, как на данный момент обстоит дело. Но я, в последний раз поглядев на серые пятиэтажки, на вечернюю зарю, догорающую над крышами, повернулась и снова вошла в отделение.
Там народу прибавилось — бегала по коридору уборщица с ведром и шваброй, требовала, чтобы на вымытом полу не следили. Но я, ни на кого не обращая внимания, вернулась в кабинет номер три. Осторожно приоткрыла дверь и просочилась сквозь узкую щёлку. Теперь спешить было некуда — информация ушла в Петербург.