Она вернулась в комнату, открыла дверь на балкон, и лицо обжёг морозный воздух. Ёлку для Ромки уже купили и пока держали на улице. Надо нарядить её поскорее, не тридцать первого числа. Пустить праздник в дом пораньше, потому что второго января семья улетит в Екатеринбург и до конца каникул не вернётся.
Евгения увидела с балкона сына, который пытался запрячь в санки дворовую собаку, улыбнулась и вернулась в комнату, плотно прикрыв за собой дверь. Надо будет до того, как начнётся уборка, поджарить купленного утром судака. Чтобы, когда придёт с работы Саша, тут же подать обед, а не метаться по кухне и не заставлять его ждать.
Муж не любит сидеть голодный, сразу же начинает заводиться, припоминая все Женькины грехи от момента их знакомства. Но зато когда насытится, может с уборкой помочь. Правда, тогда уже примчится с улицы Ромка и усядется на отца верхом. Опять начнёт просить, чтобы ему купили компьютер, потому что они есть у многих ребят в классе. Но ведь есть и такие дети, которые кушают только в школе, и дома у них никогда ничего нет, а одеваются в обноски из гуманитарной помощи.
Как доказать мальчишке, что у него и есть нормальное детство? Без излишеств, зато с приличными родителями, двумя бабушками и дедом-полковником. С новогодними подарками, вознёй в снегу, с приятелями и школьными уроками, с наивными секретами и мечтами о будущем. Может, потом Ромка и поймёт, что именно сейчас был по-настоящему счастлив. Но пока он ноет, клянчит подарки, кому-то завидует…
Евгения уже собралась идти на кухню разделывать рыбу. Но тут на письменном столе зазвонил телефон — длинным междугородним сигналом. Ничего удивительного в этом не было — Тамара Ефимовна, мать Жени, объявлялась каждую неделю, потому что до сих пор очень беспокоилась за дочку. Как она там, в чужом городе, не обижает ли её сватья Мария, не заболел ли Ромка, а то ведь в прошлом году не вылезал из ангин…
Евгения сняла трубку и присела за стол. Несмотря на дороговизну междугородних переговоров, Тамара Ефимовна несколькими фразами никогда не ограничивалась. Она готова была экономить на чём угодно, но только не на общении с единственной дочерью.
— Алло! — Евгения накрутила на палец осветлённую прядь длинных волос. — Мама, ты? — И замолчала, прислушиваясь к Ромкиным воплям во дворе.
— Женечка, здравствуй! — Тамара Ефимовна говорила взволнованно, и дочь сразу поняла — у родителей что-то произошло. — Саша дома?
— Нет, он ещё в фирме. А что? — Евгения оторопела. Получается, мать звонит не ей, а зятю? Почему? — Мама, причём здесь Саша?