– Ну пожалуйста! – взмолилась я, схватив Генри за плечо.
Выражение лица Генри вдруг стало невероятно добрым.
– Я говорить «нет». – И он решительно снял помолвочное кольцо с моего пальца.
Внезапно все вокруг поплыло у меня перед глазами. Через несколько минут мне предстояло сделать объявление в прямом эфире, а меня только что бросили.
Генри взял мое лицо в свои ладони и заглянул мне в глаза.
– Люблю тебя, – торжественно произнес он. – Люблю тебя. – Он повернулся и схватил Эйкко за руку. – И тебя люблю. Мой хороший друг. Очень хороший друг.
У Эйкко заходили желваки. Казалось, он вот-вот разрыдается. Ведь за последние два месяца они с Генри стали не разлей вода. И если этот момент был поворотным для меня, то можно себе представить, каково пришлось им!
Генри подтолкнул нас друг к другу:
– Вы быть вместе. Я печь вам торт!
И, забыв о всех треволнениях, я расхохоталась. Я смотрела в глаза Эйкко, и мне безумно хотелось послушаться своего сердца и сделать одну-единственную вещь, которое оно просит. Однако я была не в силах побороть страх.
Тогда я обвела глазами комнату в поисках единственного человека, способного мне помочь. И, обнаружив его, я повернулась к мальчикам:
– Ждите меня здесь. Пожалуйста. – Я вихрем пронеслась через всю студию. – Папочка! Папа, мне нужна твоя помощь!
– Дорогая, что случилось?
– Я не хочу выходить замуж за Генри. Я хочу выйти за Эйкко.
– За кого?
– За Эрика. Его переводчика. Я люблю его и мечтаю выйти за него замуж. И пусть он терпеть не может фотографироваться, я хочу иметь тысячу его фотографий, чтобы потом повесить на стенку и, просыпаясь, смотреть на наши смеющиеся лица, совсем как вы с мамой. И я хочу, чтобы он пек мне пончики, совсем как его мама для его папы. И мне плевать, если я растолстею и не буду влезать в платья. И я хочу, чтобы у нас было что-то наше сугубо личное, пусть даже самое банальное, потому что, как мне кажется, если я выйду за него, то любой пустяк будет иметь для меня значение. – (У папы от неожиданности отвисла челюсть.) – Но одно твое слово – и я никогда больше не затрону эту тему. Ведь я должна поступить правильно, а ты не позволишь мне натворить глупостей. Папа, скажи, что мне делать, и я беспрекословно выполню твое пожелание.
Папа бросил взгляд на настенные часы, его глаза до сих пор были круглыми от удивления.
– Идлин, у тебя осталось всего семь минут.
Я проследила направление его взгляда. Он был прав. Семь минут до прямого эфира.
– Тогда помоги мне! Как я должна поступить?!
После секундного колебания папа, справившись с потрясением, повернулся ко мне и вывел из студии: