Я ринулась в ванную, к аптечке. Достала нашатырь и поднесла флакон к носу Гуляева. Теперь я знала, что должна его прикончить. В живых оставлять никак нельзя — по многим причинам. Сон, что я видела в самолёте, оказался вещим. Если здесь стоит хоть один «жучок», мне верный конец. Но, может быть, Косарев не планировал прослушивать свою сестру? И я сумею узнать, куда они вскоре узнают? Если, конечно, Гуляев хоть что-то сейчас помнит.
Он застонал, повернул окровавленное лицо. По щекам текли кровь и слизь. Я настаивала на Гуляева пистолет. Дулом ткнула в живот — вернее, под ложечку. Вадим захрипел и забился, как огромная рыбина, выброшенная на берег. Пришлось треснуть его рукояткой пистолета по черепу.
— Слышишь меня?
Жар помогал. Я почти не ощущала страха. Наоборот, поняла — ниндзя оказывались всесильными именно потому, что включали все резервы организма.
— А-а!.. С-слышу…
Гуляев вытянулся, как мёртвый. Я прыгнула на постель, встала на четвереньки. Вернее, на три точки, потому что в правой руке держала пистолет. Из-под пола доносились звуки музыки. Кажется, начался медленный танец, или просто решили послушать диск.
— Я тебе яйца раздавлю, если не скажешь…
Так поступал Озирский с бандитами — не давил, а только грозил. Эта метода была столь действенна, что я решила её применить сейчас.
— Зачем хозяин в Англию ездил? Говори быстро! Зачем, ну?
— А-а-а-а! — Гуляев стонал отрывисто, то и дело набирая ртом воздух.
Чтобы доказать серьёзность своих намерений, я немного надавила коленом.
— З-зак-каз б-брал…
Гуляев мучился так, что мне на секунду стало его жаль. Ведь утром мы вместе смотрели на зверей. Смеялись, прыгая по камням над горным ручейком. Вечером танцевали. И вот… Но ведь он не просто так сопровождал меня, а пытался раскрыть. И раскрыл, надо признаться. Подвели его только похоть и самонадеянность. Он не ожидал от меня серьёзного сопротивления. В любом случае, считал, что справится без труда.
— Какой заказ, Вадик?
Я, еле удерживая пистолет в прыгающей от озноба руке, то и дело оглядывалась на входную дверь. Из-за болезненного жара я начисто забыла о своей наготе. Мы с Гуляевым были страшны, как призраки из подземного царства, вымазаны в крови. В роскошном номере разыгрывался настоящий фильм ужасов. Я повернулась к зеркалу и увидела, что глаза мои горят красным, как у кошки ночью. Может быть, потому Дайана Косарева их и боится.
— Из космоса снимали…
Гуляев лежал неподвижно. Дышал тяжело, но ровно. Судороги лишь изредка пробегали по его тщательно вылепленному телу.
— В Штатах заказывали снимки важных объектов…