— Ты говорил, что Ковьяр кому-то и атомную бомбу обещал продать, — напомнил я. — Специальность вполне позволяет.
— Говорю — долго можно байки травить. Но мы лучше червячка заморим. Вира тут много чего наготовила — вам угодить хотела. Так что не побрезгуйте, гости дорогие.
— Очень кстати! — Андрей, вымыв руки, первым уселся за стол.
Прохор тем временем разогревал обед. В клеенчатом фартучке он был бы похож на коротко стриженую девушку — если бы не усы.
Я тоже присел за стол. И вспомнил, что уже давно как следует не ел. С тех пор, как не стало Лилии.
Разумеется, в тот день Озирский уже не смог сделать все визиты. Поздно вечером Прохор Гай вызвал автомобиль, и молчаливый водитель развёз нас по адресам. Меня доставил на Осеннюю улицу, к родственнице мачехи, а Андрея — на Звенигородку.
Мы ехали по столице, как по огромному ресторану. В темноте мелькали бесчисленные огни, слышались лязг и грохот, кругом мелькали люди с сигаретами в зубах, и очень часто пьяные. Асфальт блестел после недавнего дождя.
В машине мы молчали, но думали об одном и том же. Я вспоминал, что говорил Прохор за столом, и тщательно обдумывал каждое его слово. Андрей, похоже, занимался тем же самым. Ведь теперь именно на нём лежала вся ответственность за дальнейшее. Не так-то просто отправить на «погружение» мать грудного ребёнка…
— У Эдуарда и Дайаны Косаревых общий отец. Похоже, что он любил вычурные имена, — говорил нам Гай, поглощая огромную порцию риса «Анкл Бенс» с острым соусом и креветками. — Андрей, я тебе кассету дам — обязательно ознакомься. Там всё о Дайане Косаревой. Будешь готовить дублёршу — пригодится.
— Любил? — сразу же вскинулся Озирский. — Он, как говорится, не живёт больше?
— Вместе со второй женой, матерью Дайаны, он погиб в автомобильной катастрофе. Это было 31 июля нынешнего года. Они возвращались на машине из Финляндии. Ещё не добрались до Питера, как иномарка врезалась в столб. Жена Косарева-старшего погибла на месте, он скончался в больнице. Дайана осталась одна. Родственников, кроме Эдуарда, у неё нет. Эдик при разводе остался с матерью. Они жили в Новосибирском Академгородке. Сводную сестру парень видел один раз — ещё ребёнком. Мать Эдуарда вторично вышла замуж — за геолога. Он с пасынком не поладил. После неудачного поступления в ВУЗ Эдуард пошёл в армию — в ВДВ*. Там он приобрёл полезные для будущих занятий навыки. В Новосибирск Эдуард не вернулся. После дембеля отправилась в Абхазию, на сбор мандаринов. Там и познакомился с первым хозяином. Прослужил у него без малого пять лет. Ему, как и Ковьяру, тридцать один год. Дайане — семнадцать.