Но мама не воспитывала Алису в ненависти к мужчинам. Просто она не внушала дочери мысль о непременном раннем браке как о счастье, панацее от всех бед и главном смысле жизни. Не внушала, потому что сама двадцать два года назад сделала непростительную глупость. Поверила в этот вздор, пропагандируемый официально и охотно поддерживаемый кумушками с лавочек.
Олимпийским летом Лолите Суарес было двадцать семь. Она работала инженером-технологом на абразивном заводе. Была серьёзной, задумчивой, возвышенной. Несмотря на свой южный темперамент, старалась в авантюры и склоки не ввязываться. Но всё равно на яркую красавицу наседали со всех сторон, каждый день спрашивая, скоро ли она позовёт друзей и сослуживцев на свадьбу.
Родителям было стыдно выйти во двор, потому что дочка засиделась в невестах. И они без колебаний дали согласие на прописку в трёхкомнатную квартиру командированного из Рыбинска на Лолитин завод Михаила Янина. А через два года им пришлось перебираться из просторной «сталинки», из Автово, в «хрущёвку» близ Серафимовского кладбища. Свою законную площадь Янин отсудил не торопясь, по-хозяйски. Потом умер Лолитин отец Эрнест Суарес, и Алиса с мамой и бабушкой Мананой Георгиевной остались втроём.
Сейчас бабушка в больнице, надо с ней как-нибудь забежать. Только вот когда получится такая встреча? И что ей рассказать? Бабуся ведь сразу заметит, что с внучкой случилась беда. Лишь бы седина до тех пор пропала. Неужели придётся закрашивать в двадцать-то лет?
Чтобы немного отвлечься, Алиса снова раскрыла тетрадку и принялась читать заговоры на «присуху» любимого. Когда дошла до молитвы о наслании любовной тоски: «Иди к крыльцу, к моему дворцу, к моим сеням, к моему порогу, по моим следкам. Я тебя никому не отдам. Слово, замок, язык. Аминь», её разобрал нервный смех. «Присуху» нужно было читать девять раз, выглядывая в окно, и в начале называть имя любимого вместе со словом «раб».
Алиса уже собралась ознакомиться со способом заставить любимого каждую ночь видеть себя во сне, но в это время хлопнула разболтанная дверь вожатской.
— Аличе, тебя следователь вызывает! — Гульдар вошла в комнату и села верхом на табуретку. — Хочет с тобой поговорить. Я их себе другими представляла. Такая классная тётка! Целую очередь опросила, и всё так вежливо, ласково! Менты-то уже пару раз за пивом бегали, а она работает…
— Гуль, а что в лагере говорят? Такие все тихие ходят, понурые. Вована жалеют? — Алиса еле ворочала языком.
Подруга ведь ничего не знала. Думала, что два трупа появились на берегу залива в результате любовной ссоры. Такую версию Чаркин, судя по всему, придумал уже в лесу и сумел навязать окружающим.