Но больше всего похвал жены удостоились за умение прясть и ткать. Эту добродетель отмечают даже надписи, посвященные Турии и Мурдии.
Все это банальные, обычные эпитеты, которые высекал, без сомнения, каменщик, изготовлявший надгробия. Они сохранились во множестве по всей Римской империи, а это свидетельствует о том, что тысячи и тысячи простых мужчин и женщин прожили свою совместную жизнь счастливо и спокойно. И они оттесняют на задний план легкомысленные и небрежные вирши беспринципного распутника и ядовитые стрелы сатириков; женщины, чью память увековечивают эти надписи, не были героинями Овидия или Проперция, а также Ювенала и Марциала.
Нельзя сказать, чтобы литературные произведения, дошедшие до нас, совсем не описывали браков, которые были столь же счастливы, сколь и незаметны. Сохранились письма Плиния, которые он писал своей жене в отъездах. Из них видно, что он скучал по ней каждую минуту. А в конце I века н. э. Статий написал очаровательное стихотворение, в котором рассказал о своей семейной жизни. У него была прекрасная жена Клавдия; ее никогда не привлекали театр или игрища; она никогда не проявляла интереса к мужчинам – для нее существовал только ее муж; она разделяла с ним разочарования и победы его литературной карьеры и не жаловалась, когда ему надо было уехать. И тем не менее после всего этого она не согласилась уехать из Рима и поселиться на берегу Неапольского залива, как он хотел. Причиной этому было ее беспокойство (и его тоже) о том, что ее дочь (падчерица Статия) уже слишком стара для брака, а женихов все нет. Но Статий не стал слушать возражений жены. Неужели она не понимает, что ее дочери легче будет найти мужа в Неаполе, чем в Риме?
Долгие, счастливые браки – один, как сообщает нам эпитафия, продолжался шестьдесят лет. Турия прожила со своим мужем сорок один год. Младший Плиний рассказал нам о безутешном вдовце, который лишился жены после тридцати девяти лет совместной жизни. Август и Ливия, за год до его смерти, сыграли золотую свадьбу.
Если мужья горько оплакивали своих жен, то и жены не могли смириться с потерей мужа. Они тоже сооружали им надгробные памятники и придумывали эпитафии. Юлий Классициан, финансовый секретарь (прокуратор) Британии, интриговавший против губернатора Светония Паулина, умер после подавления восстания Боадиции. В Лондоне сохранилась эпитафия на памятнике, который воздвигла ему жена Юлия Паката. Она называла себя «его безутешной вдовой».
В одном из фрагментов утерянного эссе Сенеки о браке находим список таких жен: «Когда младшая дочь Катона, Марция, оплакивала смерть своего мужа и женщины спросили ее, когда наступит конец ее скорби, она ответила: «Когда закончится моя жизнь». Когда родственник посоветовал Аннии снова выйти замуж, ведь она еще молода и красива, она ответила: «Я никогда этого не сделаю. Предположим, я найду хорошего мужа; я не хочу жить в постоянном страхе его потерять. Если же муж окажется плохим, то почему, прожив с лучшим из мужей, я должна буду довольствоваться худшим?» Когда все стали хвалить хорошую женщину, которая вышла замуж во второй раз, младшая Порция сказала: «Женщина, которая по-настоящему счастлива и добродетельна, никогда не выйдет замуж более одного раза». Когда старшую Марцеллу мать спросила, рада ли она, что вышла замуж, та ответила: «Ужасно рада! Поэтому я никогда не выйду замуж во второй раз». Валерия, сестра Мессалы, которую спросили, почему она, после смерти мужа Сервия, снова не выходит замуж, сказала: «Для меня он еще жив и никогда не умрет».