В последнем веке существования республики был достигнут компромисс. Танцы были разрешены, но только не в общественных местах; и они не должны были выходить за рамки приличий. Печально знаменитая Семпрония была проклята Саллюстом не за песни и танцы, а за то, что пела и танцевала как профессионал. В третьей книге «Искусства любви» Овидий рекомендовал молодым женщинам петь и играть на музыкальных инструментах, а Статий в I веке н. э., увидев, как его падчерица танцует, решил, что это придает ей особое очарование. Закон не запрещал танцы, если их исполняли дома и если они не выходили за рамки приличий. Танцы устраивались для членов семьи и гостей; очень часто сами гости просили хозяев станцевать. Тримальхион, вероятно, был очень недоволен, что никто из гостей не попросил его жену станцевать для них, ведь ей этого очень хотелось; однако не надо думать, что в таком доме ее танец отличался бы сдержанностью и утонченностью.
«Ионические движения», которые разучивали взрослые девушки и которые вызывали сильное негодование Горация, были, очевидно, более смелыми, чем танцы, считавшиеся в то время допустимыми. Гораций утверждал, что подобные «движения – это первый шаг к моральному падению; сегодня танцы – завтра измена мужу». Тем не менее, когда танцевала Теренция, жена его покровителя Мецена, Гораций не возмущался, поскольку она исполняла не сольный и не парный танец, а танцевала в составе хора, причем церковного. Да и мог бы ее танец считаться неприличным, если дети обоего пола пели песню, написанную самим Горацием?
Кроме весталок самостоятельно управлять своей собственностью могли только женщины, которые, по законам Августа, родили трех, а в Италии (или в самом Риме, если они были отпущенниками) – четырех детей. За пределами Италии надо было обзавестись пятью детьми. Таким женщинам и их мужьям присваивалось почетное звание продуктивных родителей. Женщины, вышедшие замуж в результате той или иной примитивной брачной церемонии, полностью зависели от своих мужей (en manu) и, будучи их женами, не имели никакой собственности. Женщина, вступавшая в свободный брак (если, по законам Августа, она не приобрела независимости как многодетная мать), находилась под властью своего отца. После его смерти она получала опекуна (тутора) – это был человек, которого называл ее отец в завещании. Если же он этого не сделал, то она могла подать прошение, чтобы им стал кто-то из ее родственников или человек, назначенный магистратом. Женщина, находившаяся в браке en manu, став вдовой, тоже получала тутора, назначенного ей мужем или, с его согласия, выбранного ею самой. Женщина не могла стать опекуншей даже своих собственных детей.