Примерно в трех километрах к северу было выставлено новое охранение — двойная цепь курсантов, сквозь которую мы должны были прорваться либо скрытно ее миновать. Однако эти три километра еще надо было преодолеть.
В ночи слышался лай собак, где-то вблизи ревели моторы машин, изредка взлетали осветительные и сигнальные ракеты. Все это означало, что облава уже началась. Напряжение возрастало.
Несмотря на то, что двигаться по лесу было неизмеримо безопаснее, цейтнот, в который мы попали, вынуждал нас выйти на дорогу, что и было сделано со всеми мерами предосторожности. Прорыв оцепления должен был быть осуществлен в пределах строго определенного времени.
Головной дозор выдвинулся вперед. По их команде ядро группы тронулось с места по обочине дороги. Соответственно, тыльный дозор, чуть отстав, зашагал следом. Расчетная скорость движения группы в тылу противника составляет три километра в час, исходя из этого, к месту следующего действия мы должны прибыть, что называется, впритык.
Несмотря на то, что все были готовы к любой неожиданности, сигнал от головного дозора «впереди опасность» пришел внезапно. Все метнулись в лес. В этот же момент из-за поворота вывернула машина, и свет фар осветил дорогу. Кто-то успел углубиться в лес, кто-то упасть за дерево, а мне едва хватило времени, чтобы рухнуть в траву в трех метрах от дороги и закрыть собой автомат, который мог меня выдать. Чье-то тело также лежало рядом и тяжело дышало от волнения. Оказалось, что рядом лежал «Макс», а громко сопел я сам.
По всей видимости, из автомобиля что-то успели заметить, и ГАЗ-66 остановился прямо напротив меня. На дорогу выпрыгнули несколько курсантов МВД, сколько их было, я не мог видеть. Несколько раз лениво гавкнул пес в кузове, но не более того. Очевидно, по счастливому стечению обстоятельств мы оказались с наветренной стороны либо оказал свое действие порошок из ЯДГ, которым мы все успели провонять, а может быть, и то и другое. Так или иначе, собака нас не учуяла. По бликам вокруг я понял, что один из преследователей пытается осветить обочину фарой-искателем. Сердце замерло. «Ну все…» — подумалось мне. Обнаруженной и даже не захваченный разведчик в нашем случае считался «нейтрализованным», как сейчас принято говорить. Удивительное дело, но нас, лежащих буквально в трех метрах, от машины не увидели.
— Ну? — послышался голос одного из преследователей.
— Товарищ подполковник, да откуда им здесь взяться? — ответил, видимо, один из курсантов. Стало понятно, что тут работала поисковая группа во главе с офицером.