— Граф, плывите ко мне! — Прокричала Катрин Палену.
Ее недавний поклонник борон был очень расстроен такой серьезной компанией, но не продолжал терять надежды.
— Княжна, это вы. Ну конечно кто же мог кроме вас так взбаламутить воду, — как бы только заметив, Катрин, произнес Пален. — Вы как дикий цветок, расцветший в нашем болоте, — подбираясь к ней, прошептал он.
— Как что, так дикарка. Мне просто нравится быть самой собой, — обиженно произнесла Катрин.
— Вот за это, милая, мы вас все так и любим. Где же еще, как не в предлесье найдешь свежий нетронутый цветок.
Видя, что он становится не удел, барон спросил княжну:
— Вы вчера так стремительно покинули меня, что я даже не знаю, что и думать?
— Да я, кажется, уже опоздал, и, похоже, окажусь тут лишним, — произнес граф.
Княжна была просто в бешенстве. Произносить такие слова на светском мероприятие, это просто подлость. Он хотел скомпрометировать меня. Ну, ни чего мне теперь терять нечего, посмотрим, захочешь ли ты остаться поплавать со мной, — подумала Катрин и перешла в наступление.
— Ну что вы сударь, я разве воровка какая-то чтобы сбегать от вас. Вы просто так быстро потеряли сознание, я только успела прикоснуться к вашей руке. Знаете, мне кажется у вас какие-то проблемы по мужской части. Может вас мать в детстве не долюбила? Знаете, так бывает. Да… — почти шепотом, но в то же время так чтобы слышали все окружающие, с иронией произнесла Катрин.
В этот раз пришла очередь злиться борону. Но не ужалить он теперь хотел. А только одного, провалиться под землю. Последний удар нанес граф.
— Борон, ну ни чего, такое и вправду бывает! У моего отца, такое уже в пятьдесят было. Просто счастье, что меня зачали, гораздо раньше, — произнес граф.
Барон раздраженно поплыл к берегу. Он не был из тех людей, что прощают обиды. С такими людьми лучше вообще не встречаться, чем иметь их во врагах. Ведь правил в их игре нет!
— Княжна, я требую подробного отчета, где и чем вы занимались с бароном? Знаете ли? Я чувствую себя ответственным за вашу репутацию. Ваш отец очень достойный человек, и он не заслуживает, чтобы про его дочь говорили не весь что.
— Да, глупости это все. Просто мужчина возомнил, что-то себе. А я подыграла.
— Катрин? Вы меня не обманите. Вы так разозлились. Я даже подумал, что вы нас сейчас сварите в этой большой кастрюле, — шутя, произнес граф.
— Да что вы, милый государь? Неужели я способна на такое? Сварить вас? Да как я могу, я же тоже плаваю в этой кастрюле. Я еще не настолько опозорила свою честь, чтобы покончить с жизнью.