Геродот писал, что на Кавказе обитает много племен и что они используют горячие источники как бани. Сообщал о приверженности кавказских народов к чистоте и о том, что местные женщины отличаются красотой и «из удивительных листьев, растирая и смешивая их с водой, изготовляют краску для придания прелести лицу».
Выдающиеся грузинские манускрипты — «Усцоро Карабадини» (XI в.), «Цигни Саакимон» (XIII в.) и «Иадигар Дауди» (XVI в.) свидетельствуют о том, что в Грузии бани популярны с древних времен. Рассказывает о банях и Шота Руставели в поэме «Витязь в тигровой шкуре».
Тот, кто приезжает в Тбилиси, не применет посетить серные бани, которыми восхищался Пушкин. Более тысячи лет назад арабский путешественник и географ Ибн-Хаукаль в «Книге путей и царств» поведал о том, что в Тбилиси есть бани вроде бань в библейской Тивериаде: вода их кипит без огня. Древние историки относили тбилисские бани к «чудесам света». Горячая вода течет из скалы по глиняным трубам. «Тбилиси» в переводе — «теплый город». Первое поселение Тбилиси появилось именно вблизи бань.
Народный поэт Грузии Иосиф Гришашвили в книге о старом Тбилиси писал: «Бани тбилисские… не побывать в них — все равно что приехать в Париж и не подняться на Эйфелеву башню».
Старый поэт вспоминал, что в годы его юности бани были открыты круглые сутки. Любители жара иногда просиживали здесь целый день — бассейнами тогда служили углубления в скале, и узкие, тесные гроты купален освещались факелами: «Здесь звучал хор, заполняя сводчатые стены. Песня входила в восторг, отдавала грустью, раздумьем, и тогда тбилисская баня напоминала древний храм Диониса». Выходя из бани, заглядывали в ашпахуну — отведать плов или подкрепиться люля-кебабом, обжигающим пальцы.
«Лучше нашей серной бани нет, поверь, и не бывает, — восхищался серными банями поэт. — Все грехи она смывает. Там жара и там прохлада, лучше бани нету места. Женщина — гляди — выходит, как заря — опять невеста».
«Было у нас законом, — рассказывает грузинский писатель Султан Орбелиани, — если встречали иноземца, звали его к себе домой, в баню вели, одаривали и отпускали с миром». «И позвал царь своих знатных гостей в баню, и пожаловали князья и сыновья их со свечами и факелами, и пришли вместе с ними певцы», — писал Фирдоуси в поэме «Шах-Намэ».
Грузинские женщины всегда были поклонницами банного жара, сохраняющего молодость и красоту. О том, что баня была у них в большом почете, свидетельствует, например, дошедший до нас список приданого дочери царя Ираклия II Ануки Батонишвили. Наряду с книгами «Тамариани» и «Лейл — Меджнуниани», шахматами и нардами, алыми рубинами из Бадахшана, жемчужинами чистейшей воды, серебряной чашей для благовоний, гребнем жемчужным и прочим указываются банные принадлежности… Две банные простыни, из коих одна гладкая. Большой серебряный чан и таз для купания. Котел и тунга для согревания воды.