– Это тоже теория? А я думал, что это официальная версия.
Пуаро проигнорировал мой вопрос.
– Страх перед разоблачением, а то и перед неведомым убийцей, который не захочет видеть его единственным наследником всего состояния Плейфордов, потряс Джозефа Скотчера настолько, что он даже стал вести себя более естественно, чем всегда. Возможно, он просто любил эту женщину, которая принимала его таким, каким он был, не задавала никаких вопросов и без единой жалобы выполняла всю его работу для леди Плейфорд, хотя он вполне мог делать ее и сам. Возможно, он уже давно любил Софи, просто никогда не говорил об этом серьезно; ведь ему легче было лгать о чем угодно. До того вечера. И только в кризисный момент он почувствовал, насколько это для него важно – рассказать о своих чувствах.
– А вы, оказывается, сентиментальны, Пуаро. – Я улыбнулся. Наверное, то же можно сказать и обо мне, но именно в тот миг я особенно остро понял, как дорог мне мой маленький бельгийский друг.
– Эдвард!
Я обернулся, услышав голос Гатеркола. Тот стремительно шагал к нам.
– Думал, я вас уже не застану, – сказал он.
– Мы еще здесь.
И тут из дома выскочила леди Плейфорд, прямо в кимоно. Ее лицо было бледным, фигура осунулась, и она вдруг показалась мне куда старше, чем я думал о ней до сих пор. Но, несмотря ни на что, ее лицо цвело почти маниакальной улыбкой.
– Пуаро! Не смейте удирать, не дав мне запустить в вас коготки! Мне надо задать вам столько вопросов о моей текущей стопке, а Майкл что-то ужасно бестолков сегодня, верно, Майкл? Он совсем меня не слушает… Пуаро, помните сюжет с переодеванием, о котором я вам рассказывала? Вот послушайте, что я придумала! Что, если речь пойдет не о банальной перемене одежды или гриме, а об уродстве, повреждении лица? Только не носа – бог с ним, с носом! В моем нынешнем романе и так что-то очень много носов, а я терпеть не могу повторяться. Пусть это будет, например, заячья губа, только что исправленная или… о, вот это мысль! созданная – да, пусть она будет созданная. Но только кому это может понадобиться? И неужели все мои сюжеты теперь будут держаться на пластических операциях? Не хотелось бы. К тому же не надо пугать читателей, они ведь дети… Хотя, по-моему, дети сейчас растут чрезмерно изнеженными, вам не кажется? С людьми иногда случаются ужасные вещи, и чем раньше дети будут об этом знать, тем лучше для них!
Гатеркол и я обменялись улыбками и отошли в сторону.
– Я вам завидую, вы вернетесь в Лондон, – сказал он. – Боюсь, что леди Плейфорд сейчас сама не своя. Хотя притворяется, будто всё в порядке.